Хан ещё раз глубоко вздохнул и сжал губы в тонкую линию.
— Мы получаем сперму от десяти миллионов мужчин, проживающих здесь, в самой экологически чистой и нетронутой среде, которая осталась в этом мире.
Я опустил подбородок.
— Как? Я никогда не слышал, чтобы кто-то из парней упоминал, что сдавал сперму. Как вы получаете ее от нас?
— Очень просто, — сказала Перл. — У каждого секс-бота есть ядро, предназначенное для того, чтобы удерживать и замораживать сперму, которую эякулируют в него.
— Вы… Вы крадете нашу сперму?
— Конечно, нет, — стала защищаться Перл и посмотрела на Хана. — Скажи ему.
— Это сделка, которую заключил мой отец, а я продлил ее, — признался Хан. — С тех пор как много веков назад был заключен первый мирный договор, наши парни рождались благодаря сперме Северян. Это было одним из наших условий для заключения соглашения. Как думаешь, почему мы такие мощные по сравнению с мужчинами Родины?
— Потому что мы едим мясо и с детства наращиваем мускулатуру, — ответил я, потому что меня всегда в этом убеждали.
— Да, но в этом есть и генетическая составляющая. — Хан переступил с ноги на ногу и набрал в лёгкие воздух. — Роботы изначально были сконструированы так, чтобы оценивать мужчину, с которым они находятся. Когда мужчина, который не соответствует критериям донора, проводит время с роботом, его сперма утилизируется, а вот такой мужчина, как ты, будет выбран в качестве донора.
— Такой мужчина, как я?
— Высокий, мускулистый и подтянутый, — сухо ответил Хан. — Теперь, когда бесхребетные мужики с Родины почти не способны производить собственное потомство, мы согласились пожертвовать наши гены.
— Мы? — не веря своим ушам спросил я. — Не помню, чтобы меня об этом спрашивали.
— Боулдер, речь не только о тебе, — заявила Перл. — Речь идёт о выживании человеческой расы. Пока мы говорим, сперма Северян используется в разных уголках Родины.
— Значит, все ваши мужики бесплодны? — резко спросил я.
— Нет, к счастью, у нас все еще есть мужчины, способные к размножению, хотя с годами фертильность наших мужчин упала до такой степени, что только один процент наших мужчин может дать потомство и то с помощью специалистов. Мы предпочитаем гены наших мужчин, но их недостаточно.
— Это оскорбительно, — отрезал Хан. — Вы должны быть чертовски благодарны за то, что получаете наши сильные гены.
— Кто ещё об этом знает? — спросил я, моё сердце бешено колотилось.
— Только несколько избранных. По большей части все думают, что ядро секс-ботов постоянно меняют в гигиенических целях. Есть человек, ответственный за сбор и доставку спермы, он и его команда в курсе происходящего, но они подписали соглашение о неразглашении.
— А женщины? — спросил я у Перл. — Они знают, что Северяне являются отцами их детей?
— Разумеется, нет, — ответила она.
— А ты? — посмотрел я на Хана. — Ты тоже был донором или держался подальше от секс-ботов?
Его взгляд метнулся к Перл, но она скрестила руки на груди с выжидающей улыбкой.
— Это не твое дело, — отрезал он.
— Ты был донором? — снова спросил я, пригвоздив его испытующим взглядом.
— Конечно, был, — сказал он. — У меня отличные гены, кто бы не захотел стать отцом такого количества детей?
— И не видеть их? Не знать, что с ними стало? — со скепсисом в голосе спросил я.
Хан переступил с ноги на ногу.
— Не будь так мелодраматичен. Я бы предпочел, чтобы распространились мои гены, а не гены какого-то слюнтяя с Родины, который больше баба, чем мужик.
— Ох, пожалуйста, — Перл покачала головой. — Хватит оскорблений; наши мужчины очень умны и интеллигентны.
Все, что она получила от нас с Ханом, — это фырканье.
— Боулдер, послушай, — снова привлекла мое внимание Перл. — Вряд ли Кристина беременна. Многие женщины, как и мужчины бесплодны. Но если она беременна, подумай о том, как ей повезло узнать отца своего малыша. Это большая редкость.
— Ты не понимаешь, — сказал я. — Этот ребенок и Кристина — моя семья. Моя ответственность.
— Семья, — Перл издала тихий смешок. — Какие глупости. Мы все одна большая семья.
— Нет, — я рассек воздух рукой. — Семья — это мужчина, его жена и их дети.
— Вы, Северяне, такие старомодные, — заявила она и всплеснула руками. — Вы не понимаете. Речь идет о создании связи и общности с людьми, которые вам небезразличны. Если бы вы могли заглянуть за грань традиций и бросить вызов своему разуму, чтобы найти красоту в других конфигурациях, вы бы поняли, почему Родина так успешна.