— Но, судя по виду, я бы сказала, что ночь у нее была либо очень хорошая, либо очень плохая. Все может пойти в любую сторону.
— Ага. Полагаю, что так. Я собираюсь вырубиться. Увидимся вечером.
Она идет к лифту, и, если бы у меня были силы бежать, я бы побежала к своей кровати. Миртл приветствует меня, когда вхожу в дверь, дарю ей немного ласки и угощения, а затем позволяю следовать за мной в комнату. Она использует свою собачью лестницу, чтобы забраться на кровать, а затем моя ленивая собака теряет сознание раньше меня.
В следующий раз просыпаюсь оттого, что Эверли сидит на моей кровати и смеется.
Я открываю глаз, закрываю обратно и тру оба глаза ладонями.
— Что ты здесь делаешь? — я ворчу и убираю волосы с лица, затем вытираю слюни изо рта. Я не из тех, кого можно назвать спящей красавицей.
Эви смеется над чем-то, что читает в телефоне, и откидывается на мою подушку, улыбаясь.
— Игра начнется через час, и я подумала, что ты захочешь принять душ до того, как мы доберемся до «Вест-Энда», — она снова смотрит на свой телефон и смеется еще громче. — Ты должна увидеть это дерьмо. «Хроники» проводят опрос на прозвища для будущего ребенка вашей парочки. Мой фаворит — Хейсли. Понимаешь? Хейс и Линди — Хейсли.
Я беру очки с тумбочки и заставляю себя сесть, чтобы посмотреть, из-за чего она смеется.
— Подожди… ты только что сказала — ребенок? Как будто они думают, что я беременна? Они получили еще одну фотку с выпирающим животом? Иисусе. Одно гребаное буррито, и все думают, что я беременна.
— Они предполагают, что быстрая свадьба произошла из-за того, что ты беременна. Выпей сегодня вечером немного в «Вест-Энде». Это должно положить конец слухам. Какой-нибудь придурок сфотографирует и пришлет им.
Я выхватываю ее телефон и смотрю на экран. К последнему посту более двух тысяч комментариев.
— Две тысячи человек обсуждают, беременна ли я, потому что вчера вечером моя футболка была большой? — качаю головой, бросаю ей телефон и снова ложусь. — Это футболка. Они все большие.
Эверли встает и сдергивает с меня одеяло.
— Вставай. Прими душ. И поехали.
Смотрю на нее и жалею, что мне нечего в нее бросить.
— Тебе следовало бы стать инструктором в армии.
— Камуфляж — не мой цвет. А теперь поднимай свою задницу.
— Тебе можно пить, беда? Ходят слухи, что ты беременна двойней.
Я с гневным взглядом беру текилу и газировку у Мэддокса.
— Ты придурок.
— Он ничего не может с собой поделать. Это уже привычное состояние, — Эверли отпивает свой белый клюквенный «Космо» и откидывается на стойку, ее взгляд устремлен на Грейси, флиртующую с парнем, которого мы здесь никогда раньше не видели. — Кто это?
— Понятия не имею, но он определенно симпатичный.
— Парни не любят, когда их называют симпатичными, беда, — Мэддокс берет пульт и переключает канал. На экране появляется команда «Революции», и они приближают камеру к Джейсу и Истону, которые о чем-то разговаривают. — Они уже ведут себя послушно?
— Вчера нет. Но думаю, что мы с Джейсом пришли к небольшому взаимопониманию, — слегка сжимаю пальцы, но Мэддокс игнорирует меня. — Думаю, мы это увидим.
Я отправляю сообщение Ису с пожеланием надрать задницу соперникам сегодня вечером, а затем просматриваю сообщения.
— Дерьмо, — я проспала сообщение Сэма.
— Что-то не так? — Мэддокс толкает меня, как маленький любопытный засранец.
— Я ранее писала твоему отцу и пропустила его сообщение, когда он ответил.
— Похоже, ты не увидишь его до понедельника. Он забирает маму на выходные, — он оглядывает бар, затем снова на меня. — Где Кензи? Она хорошо себя чувствует?
— Хм? — спрашиваю, затем осознаю, что он спросил, и сосредотачиваюсь на нем. — Вечером у Кензи учебная сессия с друзьями из школы. Ты был здесь вчера вечером? Когда она пришла сегодня утром, она выглядела дерьмово.
— Ага. Она выпила много шотов. Сильно напилась.
Грейси движется через комнату вместе со своим загадочным незнакомцем.
— Могу ли я получить еще одну лимонную каплю, сумасшедший?
— Конечно. Что для тебя, приятель?
Незнакомец качает головой, и я съеживаюсь. Если Мэддокс называет тебя приятелем, значит, ты придурок, и это его способ сказать нам держаться подальше.
Это обычно так. Грейси сегодня вечером связалась с придурком.
Их всегда привлекают тихие люди.
К моменту окончания первого периода игры я готова кричать. Каждый раз, когда у этих засранцев-комментаторов появляется шанс, они вспоминают о нас с Истоном.
Как, по их мнению, он чувствует себя, играя за команду, которой владеет его жена.
О слухах насчет неприязни между ним и Джейсом.
Насколько хорошо сегодня вечером капитан и его вратарь работают вместе.
— О, Иисусе. Заткнись и говори об игре, — кричу я на телевизор, и небольшая группа людей здесь аплодирует.
«Вест-Энд» — популярное место. Сэм всегда защищал его, и теперь Мэддокс делает то же самое. Поэтому, когда с другого конца комнаты появляется вспышка, Мэддокс перелетает через бар.
— У тебя есть хоть малейшее представление о том, с кем ты имеешь дело, приятель?
Тупой придурок моргает, глядя на Мэддокса, явно понятия не имея, кто перед ним, а затем кричит, когда безумец разбивает его камеру и вышвыривает его через дверь.
— Пришли мне счет, мудак.
Когда Мэддокс оборачивается, он вскидывает руки.
— Если у кого-нибудь здесь есть идеи по поводу того, чтобы сфотографировать мою семью, возможно, вы тоже уберетесь отсюда.
Все аплодируют, и «Революция» забивает первый гол вечера. Поэтому я думаю: «какого черта», и кричу:
— Выпью за каждый гол, который они сегодня забьют, ребята.
Мэддокс качает головой, возвращаясь за стойку.