Люк расхохотался. Ник, выражая страдание всем своим видом, прикрыл глаза.
Марс считался никому не нужным хламом. В Системе и на самом деле существовало мало пригодных для использования планет. Земля, Меркурий и атмосфера Юпитера исчерпывала список. Более важными считались астероиды. А Марс демонстрировал полную свою бесполезность. Почти лишенная воздуха пустыня, усеянная кратерами и морями, заполненными тончайшей пылью. Атмосфера, слишком разреженная, чтобы ее можно было считать ядовитой. Где-то в Лазис Солис сохранилась покинутая база, память о третьей и последней попытке колонизировать ржавую планету. Никто не пожелал жить на Марсе.
После того, как была подписана Хартия Независимости Зоны, после того, как были испробованы эмбарго и пропаганда, утверждающая, что Земля больше нуждается в Зоне, чем Зона в Земле, в ООН остались Луна, Титан, кольца Сатурна, права на шахтные и исследовательские станции на Меркурии, Марс и его спутники.
Марс никому не был нужен. До сих пор Марс просто не принимался в расчет.
— Вы понимаете, в чем проблема, — сказал Ник. Он вновь включил массирующее устройство. Из-за непривычного притяжения Земли мелкие мышцы его тела громко заявили о своем существовании, а такое в жизни Ника случалось впервые. Массаж помогал.
Люк кивнул.
— Учитывая, что Зона постоянно требует, чтобы мы не смели касаться ее имущества, вы не можете порицать ООН за то, что мы несколько раздражены. У нас наберется пара сотен поводов для недовольства.
— Вы преувеличиваете. От момента подписания Хартии Независимости Зоны мы зарегистрировали около шестидесяти нарушений. Большая их часть незначительна, и мы сполна рассчитались за них с ООН.
— И что, по вашему мнению, должна делать ООН из того, чем она не занималась раньше?
— Мы хотим получить доступ к записям, которые делала Земля при изучении Марса. Черт побери, Гарнер, может быть, камеры на Фобосе уже зарегистрировали место посадки Постороннего, мы хотим получить разрешение на исследование Марса с низкой орбиты. И разрешение на посадку.
— А чем вы располагаете в настоящее время?
Ник фыркнул:
— Они дают согласие на два варианта. Мы вольны исследовать все, что мы пожелаем — из космоса. А чтобы получить доступ к их дурацким записям, мы, по их мнению, должны заплатить всего-навсего миллион кредиток!
— Заплатите.
— Сущий грабеж.
— И это говорит зонник? Почему вы не проводили наблюдений за Марсом?
— Мы им никогда не интересовались. Чего ради?
— Потому что это — отвлеченные знания.
— Иными словами — бесполезные.
— Тогда почему же отвлеченные знания вдруг стали оцениваться в миллион кредиток?
Ник медленно выдавил усмешку:
— Все равно это грабеж. Откуда, во имя Финейгла, Земля могла знать, что информация о Марсе понадобится?
— Вот в этом и заключается секрет отвлеченного знания. Человек приобретает привычку исследовать все, что он может исследовать. И по большей части эти сведения рано или поздно становятся полезными. На исследования Марса мы затратили миллиарды.
— Я добьюсь разрешения перевести миллион кредиток Универсальной Библиотеке ООН. Получим ли мы право на посадку?
— У меня… У меня есть одна идейка на счет этого.
Идея нелепейшая. Ник ни за что бы не стал ее высказывать… если бы кто-нибудь мог их услышать. Клуб Струльдбругов был местом роскошным и тихим, звукоизолированным, увешенным драпировками. Его собственный дребезжащий смешок замер, едва сорвавшись с губ. Здесь редко кто-нибудь кричал или смеялся. Клуб был местом, где можно было спокойно отдохнуть на закате жизни… Только была ли эта жизнь спокойной?
— Вы можете пилотировать двухместный корабль? Модели «Звездный огонь».
— Разумеется. Приборная панель та же самая. Корабли Зоны снабжены двигателями, изготовленными на английском заводе «Роллс-Ройс».
— Вы наняты в качестве моего пилота. Плата — доллар в год. Я смогу получить полностью подготовленный корабль в течение ближайших шести часов.
— Вы с ума сошли.
— Только не я. Поймите, Ник. Каждый так называемый представитель в ООН знает, насколько важно найти Постороннего. Но они застряли на мертвой точке. Не потому, что они в обиде на Зону. В этом только часть истины. Дело в инерции. ООН — мировое правительство. Механизм, управляющий жизнью восемнадцати миллиардов человек. Крайне громоздкий по самой своей природе. И что еще хуже — ООН создана отдельными нациями. Идея нации сейчас необоснованно популярна. Когда-нибудь, правда, не очень скоро, даже сами названия этих наций будут забыты. И я не уверен, что это хорошо… Но пока что о национальном престиже не забывают. Вам придется потратить недели, чтобы хоть в чем-то убедить их. Но как бы там ни было, не существует закона, запрещающего гражданину ООН направляться в любую точку пространства, куда он пожелает, а также нанимать на работу любого, кого он пожелает. Некоторые из них, обслуживающие лунные трассы, — зонники.
Ник потряс головой, как если бы это могло хоть что-нибудь прояснить.
— Гарнер, я вас не понимаю. Не надеетесь же вы, что мы сможем отыскать Постороннего с помощью двухместного судна? Я кое-что знаю о марсианской пыли. Он укрылся в одном из пылевых морей и разбирает там Джека Бреннана на части. И нет способа заполучить его, кроме как исследовать пустыню дюйм за дюймом с помощью глубинного радара.
— Верно. Но когда политиканы поймут, что мы взялись за исследование Марса, как вы думаете, что они сделают? А наем вас в качестве пилота — вопрос чисто технический, очевидный для всех и каждого. Или вы решили, что мы уже обнаружили Постороннего? Зоне следовало бы проявить больше доверия.
Ник прикрыл глаза и попытался подумать. Ему еще не приходилось сталкиваться с такой изощренной логикой. Но, похоже, Гарнер прав. Если они только заподозрят, что он собирается на Марс, в компании с плоскостником или без оного… Ник Соул, Первый Председатель Зоны, имеет полномочия заключать договоры. А это скверно. Да, они тогда отправят целый Флот, чтобы начать поиски первыми.