– И Виидаш жив, – продолжал ласково шептать Шидай. – Мы все живы и все в безопасности.
Майяри продолжала взирать на Виидаша так, словно видела нечто кошмарное.
– Ты не хочешь лежать рядом с ним?
Девушка сглотнула.
– Хочу… – с трудом просипела она.
– Тогда давай ты ляжешь.
Майяри съёжилась в руках лекаря, но сопротивляться не стала. Шидай аккуратно уложил её на подушки, оправил задравшуюся рубашку и укрыл одеялом. Майяри же продолжала смотреть на Виидаша. Она смотрела с ужасом и жадностью. Протянув дрожащую руку, под сдавленный вздох госпожи Ярены девушка коснулась перебинтованными пальцами лица Виидаша и тут же их отдёрнула.
– Тёплый, живой… Верно? – едва слышно прошептал Шидай и погладил Майяри по голове. – Всё хорошо. Поспи. Вот увидишь, когда проснёшься, кошмар уже будет позади. Спи.
Пальцы лекаря слабо полыхнули синим, и Майяри сонно моргнула. Некоторое время она всё ещё пыталась удержать тяжелеющие веки распахнутыми, но уже через минуту тяжелое дыхание выровнялось и глаза закрылись.
Шидай устало потёр лоб и посмотрел на напряжённого господина Ювария и перепуганную госпожу Ярену.
– Я всё-таки воспользуюсь вашим предложением и приведу себя в порядок. Думаю, к их пробуждению нам нужно запастись силами. Госпожа Ярена, надеюсь на ваше благоразумие.
Шидай повернулся к двери и почувствовал, как на его плечи разом наваливается усталость от этой бурной ночи и нескольких дней, проведённых в заточении. В коридор он вышел, слегка пошатываясь, и замер, щурясь от солнечного света, льющегося в окна.
– Как он?
Проморгавшись, Шидай повернул голову и увидел стоящего у стены Ерона.
– Эти раны залечатся, – кратко ответил он, прикрывая за собой дверь.
Ерон нахмурился и отвёл глаза.
– Не думал, что ты ещё когда-нибудь будешь лечить кого-то из моей семьи, – признался он.
– Я тоже не думал, что такое случится. Надеялся, что больше никогда не переступлю порог этого дома, но у судьбы свои планы, – Шидай слабо усмехнулся. – Я так давно ничего не слышал о вашей семье.
Точнее отказывался слышать.
– Последнее, что я слышал, что у госпожи Юары возникли проблемы с сердцем, но это было около ста пятидесяти лет назад. Вроде бы что-то серьёзное. Меня даже уверяли, что стоит ждать письма от вас.
– Мы не надеялись, что ты согласишься помочь, – спокойно ответил Ерон, – поэтому не стали писать.
– Да, я бы не помог, – так же спокойно согласился с ним Шидай. – Я недостаточно благороден для этого. Она в этом доме?
Ерон склонил подбородок к груди и отрицательно мотнул головой.
– Нет. Она умерла восемьдесят два года назад. Сердце всё же не выдержало.
Внутри ничего не отозвалось. Ни ненависти, ни злорадства, ни тем более печали. Надо же, умерла, а он и не знал.
– Соболезную.
Голова Ерона дёрнулась.
– Мне надо помыться и переодеться. Я могу сделать это где-то здесь?
Старик отделился от стены и, всё ещё не поднимая глаз на Шидая, слабо махнул рукой.
– Да, я провожу.
Шидай посмотрел на его сгорбленную спину и тряхнул головой, стараясь избавиться от странного ощущения нереальности происходящего.
Глава 2. Пробуждение
Уродливые чёрные фигуры без лиц кружили вокруг Майяри с глумливым гоготом и тянули к ней длинные руки с устрашающе тонкими, похожими на паучьи лапки пальцами.
– Я помогу тебе встать. Давай, возьми меня за руку.
Девушка испуганно шарахалась, прижимая ладони к груди.
– Не трогай, не трогай… – шептала она.
Животный страх узлом завязывался в груди и заставлял несчастное сердце метаться испуганной птицей.
– Майяри, иди ко мне!
Девушка резко развернулась и увидела в рассеивающейся тьме светлый силуэт Викана.
– Давай, беги ко мне!
Расплакавшись от облегчения, Майяри бросилась к нему, но не успела сделать и пары шагов, как перед ней возник мрачный Виидаш.
– Ты обманула меня.
Воздух прорезало блестящее лезвие кинжала, и Майяри распахнула глаза.
Над головой висел утопающий в темноте потолок, довольно быстро сменившийся обеспокоенным лицом Шидая.
– Как ты себя чувствуешь? – шёпотом спросил лекарь.
Майяри с трудом сглотнула вязкую слюну и прислушалась к себе. Стоило ей это сделать, как руки до самого локтя обожгло огнём.
– Мои руки… – едва слышно просипела она.
– Болят? Сейчас я дам тебе лекарство, и боль уйдёт. Что-то ещё беспокоит?
Что-то беспокоило, но Майяри не могла понять, что именно. Беспокойство зрело где-то глубоко внутри и было настолько острым, что хотелось кричать.