Выбрать главу

— Не уверен, что мне нравится это предложение, — заметил Гарнер.

— Гравитационный поляризатор — весьма важная вещь. Вы вместе с флотом Объединенных Наций можете достать его, пока мы с Ником отправимся за кораблем Фсстпока…

— Но… — начал было Ник.

— Первое время вы можете не опасаться марсиан. Перед уходом я вылил в пыль часть запасов воды. Не разрешайте никому входить внутрь без скафандра. Еще какие-нибудь подробности нужны?

— Нет.

Гарнер почувствовал себя новичком, впервые вставшим на лыжи. В какой-то момент он перестал контролировать ситуацию, и события понеслись с пугающей быстротой.

— Подождите, — сказал Ник чуть ли не с яростью в голосе. — С чего вы вообще взяли, что мы разрешим вам управлять кораблем Постороннего?

— Не торопитесь, подумайте, — ответил Бреннан. — У вас останутся в залоге мои корни. И куда я, по-вашему, могу улететь с двигателем Бассарда? Где я продам его? Куда спрячусь, с моей-то внешностью?

Ник смотрел на Бреннана, словно загнанный зверь. Куда подевалась его свободная воля?

— Вероятно, это самый ценный артефакт во всем пространстве, которым владеет человечество, — продолжал Бреннан. — И он улетает из системы со скоростью несколько сотен миль в секунду. Каждая минута размышлений обойдется вам в несколько часов буксировки из межзвездного пространства. Вы заплатите за нее и дополнительным топливом, и питанием, и лишней работой, и задержкой во времени. Но все равно не торопитесь, подумайте.

Бреннан-Монстр решил, что может расслабиться. Впереди его ждали периоды бешеной активности…

Они оставили Гарнера на Фобосе, дозаправились топливом и полетели дальше. Гарнер снова встретился с Ником лишь через семь месяцев. Бреннана он не видел больше никогда.

Всю оставшуюся жизнь он вспоминал тот разговор в тесной кабине. Бреннан лежал в крайне неудобном положении — на спине с поднятыми вверх ногами, его невнятный, почти нечеловеческий, наполненный щелчками голос доносился из-за кресла пилота. Бреннану тяжело давался звук «в», но все же его можно было понять.

Подсознательное напряжение покинуло Ника, как только они оказались в невесомости. Марс медленно сворачивался в точку, сверкающие разнообразные пейзажи постепенно лишались подробностей, приобретая красноватый оттенок.

— У вас ведь есть дети, — внезапно вспомнил Люк.

— Я осведомлен об этом. Но не беспокоюсь за них. И не собираюсь стоять у них над душой. Без меня у них больше шансов стать счастливыми.

— Гормональные изменения на вас не подействовали?

— Я такой же бесполый, как рабочая пчела. Возможно, в какой-то степени они и подействовали. Но думаю, что лишившиеся потомства защитники испытывают желание умереть во многом из-за культурных традиций. Их так воспитали. Я вовсе не убежден, что плодильщики не могут жить счастливо и спокойно без постоянных указаний своих предков. Ник, вы можете объявить, что Посторонний убил меня?

— Зачем?

— Так будет лучше для детей. Я не смогу видеться с ними, не усложняя им жизнь. И для Шарлотты тоже будет лучше. Я не хочу возвращаться в общество людей. Там нет для меня ничего интересного.

— Бреннан, никто в Поясе не презирает калек.

— Нет, — принял окончательное решение Бреннан. — Выделите мне астероид, где я смогу установить купол и выращивать дерево жизни. Обеспечьте меня ежемесячной связью с Церерой, чтобы я был в курсе текущих событий. Я заплачу за это своими изобретениями. Думаю, что сумею спроектировать пилотируемый таранный корабль. Лучше, чем у Фсстпока.

— Вы называете это растение деревом жизни? — спросил Гарнер.

— Да, это хорошее название. Вы ведь помните, что Адам и Ева вкусили плоды древа познания добра и зла. В «Бытии» сказано, что их изгнали из Рая потому, что они могли вкусить плоды древа жизни и жили бы вечно. «Стал как один из Нас» — это означает, что они стали бы равны ангелам. Похоже, что эти два дерева — одно и то же.

Люк достал сигарету.

— Не думаю, что это хорошая идея — выращивать дерево жизни.

— А мне еще больше не нравится идея государственной тайны, — добавил Ник. — В Поясе никогда не было государственных тайн.

— Надеюсь, что сумею убедить вас. Я не могу защищать своих детей, но я постараюсь защитить все человечество. Если я буду нужен, я появлюсь. Если нужно будет много защитников, у нас есть корни.

— Возможно, лечение окажется хуже болезни. — Люк зажег сигарету. — Что, ес…