— Ей было сто семьдесят три года, когда я родился, — продолжал Трусдейл. — Никто из нас уже не верил, что она когда-нибудь умрет. Полагаю, это звучит глупо?
— Нет. Многие ли доживают до двухсот десяти лет?
— Итак, я прослушал сообщение от «Беккет и Холлингсбрук» и узнал, что она умерла. И я унаследовал примерно полмиллиона марок из ее сказочного состояния. У нее достаточно всяких прапраправнуков, чтобы завоевать любую страну мира. Вероятно, вы видели приемы по случаю ее дня рождения.
— Разумеется. — Лейтенант АРМ посмотрел ему прямо в глаза. — Значит, теперь вы не нуждаетесь в деньгах Вандервеккена. Две тысячи в год — это для вас сущие пустяки.
— К тому же из-за этого ублюдка я пропустил ее день рождения.
Лейтенант откинулся на спинку стула:
— Вы рассказали очень странную историю. Никогда не слышал об амнезии, не оставляющей вообще никаких воспоминаний.
— Я тоже не слышал. Все выглядело так, будто я заснул и проснулся через четыре месяца.
— Но при этом вы не помните, как ложились спать.
— Именно так.
— Это мог быть парализующий пистолет… Что ж, мы можем погрузить вас в гипноз и посмотреть, что из этого получится. Думаю, у вас нет возражений? Вам нужно будет заполнить форму о добровольном согласии.
— Прекрасно.
— Вам… э-э… может не понравиться то, что мы узнаем.
— Понимаю.
Трусдейл уже подготовился к тому, что узнает что-то неприятное. Тот голос из сообщения был его собственным голосом. Что он боялся вспомнить о себе?
— Если вы совершили какое-то преступление за то время, о котором ничего не помните, вам придется понести наказание. Беспамятство не считается оправданием.
— Я готов рискнуть.
— Отлично.
— Вы считаете, что я все это придумал?
— У меня мелькнула такая мысль. Скоро мы все выясним.
— Хорошо, а теперь просыпайтесь, — потребовал чей-то голос.
И Трусдейл проснулся, как внезапно разбуженный человек, тут же забывший свои сны.
Голос принадлежал доктору Микаэлле Шортер, широкоплечей темнокожей женщине в деловом костюме.
— Как вы себя чувствуете? — спросила она.
— Прекрасно, — ответил Трусдейл. — Что-нибудь получилось?
— Это очень странно, — проговорил лейтенант АРМ. Он сидел в сторонке, и Трусдейл заметил его, только когда он вступил в разговор. — Вы не только не помните, что случилось за эти четыре месяца, но даже не ощущаете, что прошло какое-то время. Вы не спали.
Он взглянул на доктора:
— Вы не знаете, какие наркотики могли бы дать такой результат?
Она покачала головой.
— Доктор Шортер — наш судмедэксперт, — объяснил лейтенант Трусдейлу и продолжил, обращаясь уже к ней: — Похоже, придумали что-то новое. Это вполне может быть. Вы проводили компьютерный анализ?
— Да, проводила, — быстро ответила она. — В любом случае ни один препарат не может работать так избирательно. Как будто его не усыпили, а заморозили на четыре месяца. За исключением того, что остались бы следы размораживания: разрывы клеток из-за кристаллизации воды и тому подобное.
Она резко обернулась к Трусдейлу:
— Не поддавайтесь снова моему голосу.
— Я не поддаюсь, — Трусдейл встал. — Что бы со мной ни делали, это происходило в лаборатории, да? Раз уж это настолько новое. Это поможет сузить круг поисков?
— Должно помочь, — согласилась доктор Шортер. — Я изучу побочные продукты биологических исследований. Нечто, разлагающее РНК.
— Вы, наверное, решили, что, схватив вас в горах, он оставил какие-то следы, но не тут-то было, — проворчал лейтенант. — Автомобиль был виден на радаре. Должно быть, Вандервеккен отнес вас на стоянку на носилках около четырех утра, когда вокруг никого не было.
— Но это же чертовски опасно.
— Знаю. У вас есть другое объяснение?
— Неужели вы ничего не выяснили?
— Нашли счет. Ваш автомобиль стоял на парковке, потому что за место было заранее уплачено. Как и ваша рента. Все переведено со счета, зарегистрированного на имя «Вандервеккен». Это был новый счет, но теперь он уже закрыт.
— Могу себе представить.
— Это имя вам что-нибудь говорит?
— Нет. Вероятно, голландец.
Лейтенант АРМ кивнул сам себе и встал. Доктору Шортер, судя по всему, не терпелось вернуться в лабораторию.
Полмиллиона марок — огромные деньги. Трусдейл подумывал о том, чтобы послать своего босса ко всем чертям… но, вопреки традиции, Джероми Линк не заслуживал такого отношения. Не было никакой причины загонять его в угол поиском срочной замены. Трусдейл предупредил Джероми за месяц до ухода.