Страстотерпец Нестор
Защитник святых икон, страстотерпец Нестор
Вячеслав Иванович Марченко
Отец Нестор (Савчук). (1960 - 1993) «Пострадать за Господа - ведь это радость какая!» Иеромонах Нестор. Память 17-го (30-го по новому стилю) декабря. Краткое жизнеописание отца Нестора составлено по воспоминаниям Виктора Саулкина и других людей, знавших его. Святая Русь сегодня. Перед закатом солнца небеса пылают величием благолепия Божия в эфире. Так и перед закатом Христианства Господу угодно проявить благолепие боголюбцев современных людям. Он являет новый образ мученичества за Христа, когда люди падают жертвой бессмысленного гнева, ярости за великое Божие добро. Несколько Пасох тому назад Господь призвал внезапно троих Оптинских монахов, души которых полны были Иисусовой молитвой, как бы изливающейся и все исполняющей благодати, неподдающейся описанию радости на человеческом языке. Подобно Новомученикам Оптинским, иеромонах Нестор уподобился преподобнической чести любимой им Оптинской братии. Это почти организованное ритуальное истребление невинных жертв Господь принимает как драгоценный исповеднический залог и посылает взамен особую благодать в помощь на новые духовные пашни и посевы, дабы поднялась молодая Святая Русь за чистоту Веры Православной, за Истину, за Христа! - Игумен Герман (Подмошенский) Когда-то, в шестидесятые годы прошлого столетия, когда Коленька Савчук, будущий иерей Божий и святой Его избранник Нестор, был еще совсем маленьким мальчиком, его деду, иеродиакону Святополку явилась Сама Матерь Божия. Тогда страной Российской управлять попущено было лукавым безбожникам, главным среди которых был нечестивый Никита Хрущев. И решили те безбожники закрыть Почаевский монастырь, в котором подвизался отец Святополк. Монахов они сажали в тюрьмы, гнали их даже до смерти. И вот, когда кончились все монастырские припасы, делать было нечего, благословил отец Наместник братию кормиться в миру. Но явилась тут Царица Небесная отцу Святополку и запретила то благословение Наместника. Сказал Ей отец Святополк: “да ведь братия может мне и не поверить”. Но ответила Пречистая: “Ну тогда приведешь, и явлюсь во второй раз”. Так и было. Предстал он смиренно перед братией и свидетельствовал: “Явилась мне Матерь Божия, Она запрещает”. Тогда собор старцев идет к нему в келью, как велела им Богородица через него, и явилась Она пред всеми вновь и повторила запрет Свой. А на следующий день пришел в монастырь обоз с хлебом, крупами и всяким продовольствием из Молдавии. И пришел он, конечно, благословением Матери Божией. А когда подрос Коленька и сам стал монахом, то со дня принятия пострига монашеского всю свою богоугодную жизнь особенно чувствовал постоянное присутствие и духовную поддержку деда своего, благочестивого иеродиакона Святополка. Отслужив в свое время в армии, поехал Николай, зову Божию послушный, на послушания в Почаев. А в Почаеве скрывался тогда от властей ректор Академии отец (потом владыка) Алексий. Николай ему пришелся по душе, он подарил ему четки и пригласил приехать поступать в семинарию. Однако один духовно опытный и близкий Николаю человек не советовал сразу поступать в семинарию, а пойти сначала на приход. Николай так и сделал. После Почаева послушничал у игумена Пафнутия, человека молитвенной жизни. Тот был уже немолодым, на покое. Николай алтарничал, помогал служить отцу Игумену в домашней церкви. На него это произвело сильное впечатление, как служил отец Пафнутий. Отец Пафнутий и стал тогда его духовником. Они ездили к владыке Варфоломею в Ташкент. Получив там благословение, Николай отправился в Иваново к владыке Амвросию, и оставался у Владыки несколько лет на послушании. Был он человеком очень деятельным, физически крепким, ему приходилось много ездить по разным храмам. Имел он очень сильную духовную волю. Шел к Богу прямым, узким путем, без поворотов в стороны и без отдыха. А когда приехал поступать в семинарию, владыка Алексий очень холодно ему отказал. Это был сильный удар для Николая, он не понял сразу, что Владыке запретили безбожные власти. Приехал, Владыка его тепло встретил. Подал документы, а через три дня - сухой отказ. И стал жить Николай в Москве, в комнате у близкого ему человека. В ней - иконы, перед ними - ¬коврик. Теплилась лампадка. И поклончики. Пятьсот. Так ему хорошо: вера и молитва. Было много и скорбей. Однажды он рассказывал, как, побывав на одном приходе, почувствовал там особую благодать, особое присутствие Царицы Небесной. И красота необыкновенная. Говорил тогда о селе Жарки, под Ивановым. Казанская чудотворная икона, храм чудный. Но на послушании было там ему тяжело. Смотрели на пришлого, да еще из Одессы, как на жулика. И так бывало обидно. А обиду преодолевал так: уходил на кладбище, плакал, молился Матери Божией и снова - на послушания: печки топить, дрова рубить, выполнять различные поручения. Владыка Ивановский Амвросий его очень полюбил. Посылал восстанавливать храмы. Был Николай очень честным и бессребреником. И вскоре Владыка его постриг, затем рукоположил во иеродиакона. Произошло тогда искушение. Отец Нестор - человек очень сильный, крепкий, в юности хорошо умел и даже любил драться, в недалеком прошлом проходил срочную службу в разведке, обучен был приемам рукопашного боя. И вот стоит после рукоположения на остановке в Шуе. Подошли несколько пьяных парней молодых, стали приставать. Он смиренно молчит, не отвечает. Один из них со словами: “Покажи крест,” - потянулся. Отец Нестор сказал: “А вот крест нельзя трогать,” - и убрал его руку. Они решили его побить за это. Отец Нестор, легко уворачиваясь и отходя, защищался, смеясь над нападающими: руками махали, а ударить не могли, все мимо. Но когда оглянулся на свой портфель с документами, вспомнив вдруг о нем, получил удар в глаз. Упавшего, били его тогда ногами. Хулиганов милиция задержала. И было желание демократических властей показать пред миром, что они защищают якобы Церковь. Хотели устроить показательный процесс. Отец Нестор отказался писать заявление, говоря: это мне по грехам, а их я полностью прощаю. Власти настаивали, но отец Нестор остался при своем. Позже приезжал к нему на приход просить прощение тот, который ударил первым. Было ему 18 лет, именем Андрей; обыкновенно для наших дней развращенный: пил, курил, молитвенного общения с Богом не знал, бездельничал. Отец Нестор предложил ему пожить вместе. Прожил Андрей у него год, затем поехал к отцу Иоанну (Крестьянкину) в Псково-Печерский монастырь, стал вполне церковным человеком, сейчас - на послушаниях. Однажды, обидевшись по немощи своей на отца Нестора, Андрей решил уйти от него, но увидел во сне отца Иоанна (Крестьянкина), который строго велел ему остаться. Андрей ушел тогда, но впоследствии пришлось раскаиваться. Молил отец Нестор Матерь Божию попасть по рукоположении в Жарки. Место там особенное, глухое, далеко от больших дорог. Земля неописуемая, какой-то очень лирической русской красоты. Люди живут от земли - трудами рук своих. Церковь Рождества Богородицы видна издалека. Но подолгу священники не могли там жить. Год-полтора - не больше, не выдерживали. Больно смотреть на такие села. Некогда многолюдное и шумное, где спасались многие поколения людей; рождались, росли, играли, хороводы водили, трудились в поте лица, беды и радости переживали, а теперь - под игом богоборческим - вымирающее. Большой храм помнит времена, когда заполняли его прихожане, молились всем селом, общение в согласии Тела и Крови Христовых имели, теперь же - лишь священник да несколько прихожан в нем, пустынном, больше и нет в селе. Но есть в Жарках пророчество. Там могилы двух блаженных, умученных большевиками. Так вот, блаженные те оставили пророчество о том, что священник, который пребудет в этом селе до смерти своей, тот спасется. Отец Нестор и говорил: “Я из Жарков никуда не хочу”. Молил Матерь Божию всю жизнь прожить там. И первым из священников пребыл он в лихом двадцатом столетии до смерти в Жарках. Церковь в селе, в которой он настоятельствовал, была построена некогда на месте явления чудотворного образа Богородицы, называемого Казанским. И образ тот, особо чтимый отцом Нестором, по сей день пребывает в храме том. Молодой, энергичный и сильный монах не рвался в города, на большие приходы, но любил уединенное село, словно пустынь. Особо он всегда молил Матерь Божию, Пресвятую Богородицу. Из ревностного молодого монаха становился духовно опытным человеком: видел немощи человеческие, видел, кто сколько может вместить, кому позволить какое утешение. К нему стало приезжать много народа. Позже на его похороны приехали и из Одессы, и из Москвы, и из Петербурга. Он многих крестил. Молитвенником был. Службы совершал по полному чину. Вечерня шла по пяти часов, а храм-то был не монастырский: пять бабушек, да с десяток дачников летом - вот и весь приход. Молился всегда благоговейно, с особым трепетом, как и все, кто был в Почаеве, чтил Божию Матерь. Полностью был он в воле Божией, весь постоянно в молитве. Но сокрыто было то от глаз посторонних. Бывало, повесит отец Нестор снаружи замок, проберется в дом свой незаметно через хлев, подопрет изнутри дверь и пребывает день-другой в уединенной молитве. И дал Господь возлюбленному Своему любовь и терпение. После молебнов перед иконой Казанской отец Нестор пома