— Эй, тебя что не учили, что людям нужно отвечать. — были бы ноги свободны, я бы его обязательно стукнула бы.
— Угомони её. — только и сказал он своему отцу, а после мы остались в комнате вдвоем.
— Да, тяжело вас с ним, наверное, — грустно, как смогла, посмотрела на мужчину. Но он молчал. Долго молчал. Смотрел на меня, слушал весь тот бред, что вылетает из моего не закрывающегося рта, и молчал. Потом, когда молчание ему надоело, или это я устала говорить, он взял стул (и откуда только здесь взялся), поставил около моей головы и начал говорить: — Нет, мы не монстры. Просто нам тоже хочется иметь то, что имеете вы. Мы тоже этого достойны. Мой сын этого достоин. Я хочу, чтобы у него было все, что он только захочет. Даже не так, я сделаю всё, что он только захочет. Ведь мой Дин единственное, что у меня осталось. — И не страшно?
— Чего?
— Что в один момент он может убить и вас.
— Если ему так будет нужно. — лишь пожал он плечами и продолжил рассказ.
А в моей голове образовалась единственная характеристика данной семейки — больные. Марк Ульсон Поиски продолжались уже неделю. И это не могло не раздражать с каждым часом все сильнее. Потому как продвинулись вперед мы ровным счетом никак. Единственное, что за это время удалось выяснить так то, что виновник паники был не один, у них там все семейство с приветом. А что, удобно устроиться в академию, кишащую магами в виде декана, и искать для своего ненаглядного сыночка новые жертвы. После чего тот разными способами заманивал их туда, куда ему необходимо и убивал, заполучая при этом не только их силу, но и жизненную энергию, что продлевало собственную жизнь на десятки лет.
Все это удалось узнать от мага — перевертыша, которого схватили прямо в кабинете главы управления. Представ перед ним в образе одного из подчиненного, он пытался увести следствие в другую сторону, но не учел одного.
— В управлении дураки не работают. — сказал тогда генерал и подозреваемый сдался.
Новой жертвой должен был стать студент с воздушного факультета, но ему повезло. Как и нам, когда мы наткнулись на него выбегающего из главного здания факультета в одной пижаме. Мы конечно же тут же бросились туда, но портал, который находился в кабинете, сразу был перекрыт без возможности слежки. И снова тупик. Где и как попасть в логово никто не понимал. Что с нашей отважной девочкой и подавно. Но самое обидное…
— Что вы здесь делаете? — послышался за спиной недовольный голос капитана первого отряда защитников. — Опять шпионите? Разве я вам не говорил, перестать сюда таскаться.
— Она наша подруга. — сколько раз уже говорить ему об этом. Неужели не понятно, что мы переживаем больше, чем они.
— На учебу не надо?
— Мы нужны ей.
— Сейчас вы ей никак не поможете. — вздохнул он, садясь рядом с нами на снег. — Вы же понимаете, что мы делаем все возможное, чтобы отыскать её.
— Мы хотим помочь.
— Если появитесь перед главным сделаете только хуже. — их генерал и правда был страшный человек, хоть все и говорили, что на самом деле это только образ. — Да и бессмысленно с такими силами лезть в самое пекло. Лучше займитесь учебой и сделайте так, чтобы в дальнейшей ваша Маша чувствовала себя за вашими спинами, как за каменной стеной.
За данную неделю мы и правда забили и на учебу, и на тренировки. Только и ходили по академии, как ненормальные. Играли в сыщиков, пытаясь выяснить хоть какую-то новую деталь.
— А где кстати еще один ваш? — это он про рыжего. Дракон и правда, все это время не отходил от нашей компании ни на секунду. Хоть и делал вид, что ему вообще на происходящее все равно.
— Я его с утра сегодня не видел. — пожал плечами, вспоминая, что и вчера вечером его макушка не мелькала на горизонте. — Может опять вызвали во дворец. — уже собираясь уходить произнес я, когда объект обсуждения врезался в меня.
— Я знаю где она. — только сказал он. — Но у нас мало времени. Мария Олимпийская Не знаю, как у него это получилось, но под его мелодичный голос (что удивительно для злодея), я снова погрузилась в сон, и даже не заметила этого. А когда снова очнулась, в комнате не было никого, кроме сонной меня и грязного окна, через которое, даже если очень захотеть, все равно ничего не разглядеть.
Попыталась пошевелить руками, да только взвыла от боли. Все онемело давно, а я пытаюсь строить из себя героя. С ногами была такая же ситуация, стоило только попытаться что-то с ними сделать, как из глаз в ту же секунду потекли слезы. — Эх, Маша. Какой из тебя защитник, если ты не можешь даже простую боль вытерпеть. — чтобы окончательно не сойти с ума от игл, пробегающих по моему телу, я не придумала ничего лучше, как поговорить с самой собой. — Интересно, как дела у ребят? Переживают ли они? Да, кончено, переживают, будто ты их не знаешь. Наверняка еще в первый день всю академию на уши поставили. — вздохнула. — А как Найт? Скучает ли по нашим перепалкам. Или может, наоборот, радуется, что из его жизни исчезла такая проблема. Да, наверняка ему уже разрешили вернуться на свой курс, и он во всю зажигает с одногруппниками, даже не вспоминая обо мне, о нас.