«Я бы не поставила его в мой список лучших праздников в этом году».
«Приезд друга сможет помочь?»
Мое сердце отвратительно затрепетало. Я проигнорировала его и написала в ответ:
«Как скоро ты сможешь быть здесь?»
«Тридцать минут. Хотя могу быть и раньше».
Я быстро сменила пижаму с пингвинами на пару джинсов и голубой свитер. Так как обычно я провожу праздники в пижаме, это внезапное переодевание и сушка волос не остались незамеченными моей мамой, когда я вошла на кухню.
— Ник скоро приедет, — объяснила я.
Мамина рука с тряпкой замерла над тарелкой. Она постаралась скрыть улыбку, но я слышала ее в голосе.
— Это звучит мило.
— Что звучит мило? — Спросил вошедший папа.
— Мой друг Ник, он собирается заехать всего на минутку.
Папа дернул подол моей рубашки:
— Это объясняет свитер.
Я вздохнула.
— Папа, пожалуйста, не делай из этого событие. Пожалуйста.
Прошла, кажется, целая вечность, когда он кивнул в ответ, но потом все было хорошо. Они убрали подарочную бумагу и папа предупредил меня, что не выберется из своих пижамных штанов, несмотря на приход парня.
Когда прозвенел дверной звонок, папа притворился, что собирается встать, но мама кашлянула так, словно предупреждала о неминуемой смерти, так что он надулся и снова сел.
Я заставила себя сделать пару глубоких вдохов, прежде чем встала и открыла дверь. Он стоял на крыльце, держа в руках пластиковый контейнер с печеньем и печально поникшую еловую ветку над нашими головами.
Я усмехнулась.
— Это не омела.
Он улыбнулся в ответ, розовощекий, выглядевший так, как будто сошел с рождественской открытки в черном шерстяном пальто и красном свитере.
— Это самое похожее из того, что мне удалось найти.
— Мне этого хватит. — Я притянула его к себе прежде, чем он успел сказать еще что-нибудь. Его пальто было колючим, а печенье крошилось между нами, но все равно это было волшебно. Тепло и сладко и, Боже, не может же он так быстро заставить меня забыть обо всем. Но он смог.
До тех пор, пока он не оторвался от меня, слишком-слишком быстро.
— Больше никаких смс? — спросил он.
— Пока нет.
— Хорошо. Может, на этом все и закончится.
Из дома послышался мамин голос.
— Пайпер, прекрати держать бедного Ника на холоде!
Мы улыбнулись, все еще прижимаясь друг к другу. Затем он протянул печенье.
— Прости, но я действительно не могу остаться. Мама отпустила меня из дома исключительно ради доставки.
Я взяла печенье и пригласила его войти. Я ощутила раздражающее тепло, когда он держал меня за руку и желал моим родителям счастливого Рождества. Он извинился за краткий визит, а мама ответила, что знает, какими занятыми люди могут быть на праздники. Папа просто посмотрел на наши соединенные руки с веселой улыбкой, вероятно, пытаясь совместить этого великана с худенькими эмо-мальчиками, с которыми я обычно встречалась.
Потом мы снова вышли на улицу, и он обнял меня на прощание, коснувшись губами моей челюсти. Я почувствовала, как он кладет что-то в мой карман. Коробочка.
— Но я ничего не приготовила для тебя, — произнесла я.
— Нет, приготовила, — ответил он, снова меня поцеловав, на этот раз достаточно долго, чтобы по моему позвоночнику пробежала дрожь.
— Мне нужно идти, — сказал он и устремился прочь по моей подъездной дорожке.
Пока он шел назад к своему джипу, я вытащила маленькую коробочку, оставленную им в моем кармане. Там был брелок – серебряная фигурка в забавной шутовской шляпе с палкой у рта. Вроде как неплохо, но я не находила в нем особого смысла, пока не повернула, чтобы рассмотреть лучше. Это не палка; это флейта. Потому что это был не шут. Это был дудочник.
Я вплыла в дом на облаке блаженства, чувствуя себя легче облака и теплее, чем в майское утро. Это дерьмовое Рождество может стать одним из моих любимых.
Мама увидела, как после ужина я играю с брелоком. Она наклонилась, прижавшись своим плечом к моему.
— Он прекрасен.
— Это всего лишь брелок. — По моей улыбке было понятно, что это намного больше.
— Знаешь, мне он очень нравится.
Отрицание вертелось на языке. Доводы насчет моего будущего на Западном побережье. И о том, насколько не вовремя сейчас влюбляться в кого-нибудь. Но я отбросила все это вместе с глубоким вздохом.