— Твои? — кивнул я жмуриков.
— Мои. — не стала отпираться Куршуга.
Не, ну легко догадаться, кто это почтил меня своим присутствием.
Я молча уселся рядом и, вылив на землю воду из прихваченной тары, наполнил банку из фонтана. Еще раз оглядев пирующих стервятников, вздохнул и, зажмурившись, основательно приложился к напитку. Занюхав рукавом, протянул банку богине живых. Немного подумав, та кивнула и тоже пригубила божественного нектара, закашлявшись и чуть не выронив банку.
— Спасибо. — едва слышно пролепетала она.
— На здоровье. — пожал я плечами. — Если че, фонтан всегда тут. Надо будет — приходи, зачерпывай.
— Я не об этом. — покачала она головой и кивнула в сторону трупов. — Я про них.
Я молча поднял бровь и попытался переварить услышанное, сопоставляя известные мне факты с фанатичными поступками ее последователей. Не, сопоставляется. Наверное, мало выпил. Я забрал у нее банку и хлебнул еще. Не помогло.
— Не, не понял. — покачал я головой и посмотрел на богиню жизни.
Хм, а не такая уж и средняя. Очень даже ниче такая. Надо еще хлебнуть.
— Большая сфера Гелиаса… — ответила Куршуга, а я напряг извилины, вспоминая, о чем речь. — В этой битве они использовали этот артефакт по полной, исчерпав запасы энергии в нем.
— Было дело. — кивнул я, все еще не понимая, к чему этот весь разговор.
— Артефакт весьма и весьма многофункциональный. Древние, наверное, сошли с ума, создавая такие вещи. — продолжала грустным голосом вещать богиня жизни. — С его помощью Каилл сумел захватить власть в ордене. И даже… Подчинить мой разум. Он был настоящим фанатиком и совершенно неправильно истолковал мое учение о жизни. Я просто хочу, чтобы ты понимал, Денис. Я ни кому не приказывала уничтожать Увалию. Через меня это сделал Каилл. Клянусь кровью!
По телу богини прошла волна красного тумана. Видимо, таким образом подтвердилась клятва.
— Ну пошли тогда, сама расскажешь это Вальке. — встал я, дочерпывая банку до краев, что два раза не телепортироваться, но потом сам себе махнул рукой. — А, блин, сколько водки не бери, все равно два раза бегать. Короче, выпьете мировую, закусите, чем религия позволяет. Как тебе ящерки, кошерно, некошерно? Или богини жизни мертвечинку не едят?
— Как я уже сказала, смерть одних дает жизнь другим. — улыбнулась Куршуга, вставая с бортика на землю. — У тебя, возможно, неверные представления о моем учении из-за того, что устроил Каилл. Я против лишь бессмысленных смертей. Против смерти ради смерти. Убийств ради убийств. Я за то, что нельзя допустить смерти ближнего тогда, когда есть возможность ее избежать, ибо жизнь священна и уникальна. Если у тебя есть зелье исцеления, но ты пройдешь мимо умирающего — ты никогда не получишь моего благословения. А мои странствующие жрецы никогда не возьмут ни монетки за исцеление.
— А чем же они тогда зарабатывают? — удивился я. — Так же разориться можно!
— Много чем можно заработать. — пожала плечами Куршуга. — Кто-то из моих жрецов поет, кто-то торгует. Есть алхимики, кузнецы, животноводы и крестьяне, различные маги, даже один князь. Так что, куда мы пойдем?
— В Мертвый город. — ответил я и только потом понял, что сказал. — А тебе туда можно, кстати?
— А что вы там забыли? — удивилась богиня. — Это же всеми забытая пустыня, там ничего, кроме камня и песка!
— Угу, ничего, кроме камня, песка и шаманского турнира. — Усмехнулся я. — Мать, ты что, совсем за новостями не следишь?
Я подобрал с земли шаманский барабанчик.
«Малый там-там»
«Ускоряет вхождение в шаманский транс»
И все? Никаких «плюс к харизме, интеллекту и подконтрольным духам»? И на кой он нужен был великому шаману? Входить в транс на две микросекунды быстрее?
— Гуала Вакалара знаешь? — спросил я у Куршуги, демонстрируя ей музыкальный инструмент.
— Конечно. — кивнула она. — Как его можно не знать. Так… Это выходит, он умер? Или погиб? Это… Они?! — кивнула она в сторону трупов.
— Не, он сам. — сказал я. — Сказал, что задолбался и растворился в стихиях.
— ЧТО?! — неожиданно резко вскрикнула Куршуга. — Он что, покончил с собой?!
— Ну зачем же так резко? — возмутился Гуал Вакалар, выныривая из фонтана. — Я и так пожил больше, чем положено было. И к слову, можно сказать, что после смерти жизнь только начинается! Советую! Как только надоест, добро пожаловать ко мне.