— А какие они были, эти арконты? — спросил я.
— До сих пор никто так и не смог этого узнать, — усмехнулся Марзаяц, — да и какая, собственно, разница? Было бы что тут взять, а как они выглядели — дело никчемное.
— Может в книгах есть на картинках? — предположил я.
— Нет, там изображений точно нет, — серьезно сказал Марзаяц, — были кое-где описание этих ребят, но они сильно расходятся друг с другом. Я как-то занимался этим вопросом, так у меня вообще сложилось впечатление, что это или духи, или мыслящие машины. Ни разу не видел ни мумифицированных останков, ни изображений.
— А вот это не останки, случайно? — указал я на кучку пыли на полу.
— Это слуги, а может, рабы, — равнодушно ткнул ногой пыль Марзаяц, — а может, просто мусор забыли выкинуть. На сохранившихся материалах часто встречаются многоножки, понять искусственные они или живые трудно, чаще всего их и ассоциируют с арконтами. Но я тебе точно говорю, сын порока, что это не они, возможно, эти ребята управляли теми многоножками или же сидели внутри. И вообще, не отвлекай от дел, все бы вам, пустоголовым, вопросы глупые задавать.
Пока Марзаяц разбирал книги, я попытался посмотреть, как работают местные шкафчики. Предварительно забрав из отсека для мелочевки ларсы и луры, я закрыл шкафчик. Ключом, естественно, оказался темный цилиндрик, похожий я нашел среди мелочи на останках. Нужно сказать, что система открытия меня не поразила какой-либо оригинальностью. Как только я нажимал и вытаскивал цилиндр-ключ, отверстие закрывалось плитой. Стоило пропихнуть цилиндр-ключ в паз, как проходил обратный процесс. Видимо в первый раз приоткрытая «дверца» немного заела от вековой пыли. Я понял две вещи: во-первых, паз реагирует на цилиндр-ключ приблизительно в радиусе пяти сантиметров от ключа, в стене появляется круглый «глазок», во-вторых, ключ, который я нашел, не подходил к открытому ящику. На том мои изыскания и закончились. Как ни пытался я найти кладовку, от которой мне попался ключ, успеха не достиг. Как аборигены находили свои ящики, осталось для меня большой загадкой.
Я, добросовестно попытался еще раз найти другие ниши, срабатывающие на найденный мой ключ, просто чертя им линию на уровне отверстия найденной кладовки. По большому счету не сильно-то и нужны были мне эти шкафчики. Да и конфликтовать с Марзайцем из-за книг не имело никакого смысла. А шанс найти тут что-то понятное оставался крайне невелик.
Вернувшись обратно, я прихватил еще пару «бесполезных» книг и пошел к концу залы. Желтая не особенно отличалась от первой, а в зеленой книге вообще не оказалось картинок: то ли Марзаяц надо мной пошутил, то ли не повезло мне с изданием. В конце концов, я просто оставил обе книги на «скамейке», тянущейся в середине помещения и вышел в следующую комнату.
Страннее комнаты я не видел. Огромный цилиндрический зал имел еще одни огромные двери и был совершенно пуст за исключением огромной конструкции в центре. Помещение располагалось в двух уровнях, а выход из залы находился как раз на уровне середины конструкции. Конструкция же походила каркасом на трехстороннюю пирамиду высотой под самый потолок. Каркас был сделан из светлого материала, весело отражавшего свет моих фонарей.
Я прошелся по кольцевой галерее, опоясывающей ярус, первого подземного этажа и спустился по спиральному пандусу на дно. Прогулялся внутри конструкции, потрогал материал, показавшийся мне, видимо, в силу ожидания сокровищ золотом. Назвать это сооружение кроме как монументом у меня не поворачивался язык. С другой стороны, кто же ставит памятники в помещении, да еще и на подвальных этажах. Ответил я, в прочем, сам себе, сославшись на чужой монастырь. Я наблюдал игру бликов в широкой полоске каркаса, когда сверху послышался голос Марзайца:
— Неслабенький у них тут контур, такой не на каждой военной базе увидишь.
— А что это? — спросил я.
— Что, где, как… — передразнил Марзаяц, — ты вообще — воин или барышня?
— Интересно, — удивился я реакции Марзайца, — неужели воину запрещено любопытство?
— Нет, — ответил Марзаяц, — но воины в первую очередь интересуются железками, а ты не воин, ты — оболтус. В ящике лежал приличный клинок, за который многие удавятся прилюдно, а ты на него даже внимания не обратил. Держи уже, сын кухарки, все же ты мне столько книг нашел.