— Ты у меня спрашиваешь? — разозлилась я. — Я даже не знаю, кто это! Старый или молодой?
— Лет двадцать.
Я тихо выдохнула: это не Ярцев. И те, кто пытался меня убить, тоже были старше. Я хлопнула себя по лбу от внезапной догадки.
— А его не Федор зовут, он не представился? — вдруг наш юный директор беспокоился обо мне.
Татуировок у него нет, но Федор при мне короткий рукав не носил. Мог набить, в конце концов, это сейчас модно. Только вот «тэтэшки» у него нет, хотя ничего не мешает одолжить авто у друзей.
— Он не сказал! Ритка! Мне что-то не нравится это… Откуда у тебя столько знакомых при бабках? Я ему сказал, что ты к брату уехала.
— Сказал? — опешила я. — Вот так просто взял и сказал незнакомому парню, где меня искать?
Этот дурак с ума сошел? Во-первых, глупо рассказывать незнакомцам о местонахождении своих родных. Во-вторых, мой ревнивый муж просто не мог сказать молодому и богатому парню, где я!
— Он сказал, что с твоей работы, — пояснил муж. — То ли администратор, то ли менеджер.
— Так это все-таки Федор? — я злилась на его непонятливость. Неужели так трудно спросить имя, чтобы я не гадала. — Артем! Умоляю, если еще кто-то придет, никому не говори, где я!
Я отключила телефон, борясь с непослушными пальцами. И что теперь делать? Неизвестно, кому он все выложил. Единственный способ все выяснить — позвонить Федору и узнать, не он ли это был.
С другой стороны я уже убедилась, что Федор трус и сдаст меня в два счета. Придется уезжать из села, только брата предупредить надо.
Какое-то животное чутье вдруг погнало меня из дома. Буду упорствовать — выведу на свое логово врагов и рискну жизнью близких. Но к мужу возвращаться нельзя, а больше в городе пойти не к кому.
Я поспешила обратно, но рядом с «ауди» никого не нашла. Сельская улица была тихой и пустой — уже вечерело. Чувствуя себя неуютно, я добралась до дома и толкнула калитку.
— Юрка! — крикнула я и остановилась, как вкопанная.
Перед крыльцом, растянувшись, словно в прыжке, лежала Ирма. Остекленевшие глаза и криво обнаженные стертые клыки в посмертном оскале… Она мертва.
— Ирма, — я подошла и опустилась на колени, провела по собачьему боку.
Под колкой пыльной шерстью кожа была холодной, как резина. На загривке мех стоял дыбом, а морда в кровавых хлопьях пены. Отравили? Но соседи Ирму любят и травить ее некому, кроме тех, кто хотел проникнуть в дом…
— Юра, — тихо позвала я, надеясь, что он откликнется.
Я выпрямилась, положив руки на колени, и вытянула шею пытаясь рассмотреть что-нибудь в окнах. В кухонном почудилось движение, но это «вафельная» занавеска гуляла на сквозняке. Я внимательно осмотрела двор: взрытая земля, утварь вперемешку, словно Ирма билась, не разбирая дороги.
Я перешагнула через нее и поднялась на скрипучее крыльцо. Прислушалась и приоткрыла дверь. Спасибо Юре, петли отлично смазаны…
Он сам лежал в глубине прихожей. Просто очертания, словно брошенные в углу тряпки.
— Юра, — тихо позвала я.
В доме было прохладно и очень тихо. Слышно, как жужжат мухи и бьются в стекло. Из моей прихожей тянуло кровью, и я поняла, откуда здесь столько мух — они роились над телом моего брата.
Глава 9
Ноги меня не держали, я повалилась на колени, цепляясь за дверь.
Брат лежал полубоком, зажав ружье под собой. Он смотрел такими же глазами, что и Ирма — стеклянными и огромными, словно удивился, близко увидев смерть. Лицо, шея, клетчатая рубашка в крови, словно в фильмах ужасов. Я смотрела и не верила, что это мой брат.
— Хозяйка! — раздалось с улицы. — Есть кто? Кто кричал?..
При появлении участкового я совсем расклеилась. Следующие пятнадцать минут я давала показания и пыталась примириться с реальностью. Раскисать нельзя: в коридоре роилась полиция и мне нужно решить, что говорить.
— Ну, Рита, рассказывай, — негромко сказал участковый, садясь за стол напротив.
Я упомянула про «ауди» в кустах можжевельника, но промолчала о яде. Тянуло открыться давно знакомому человеку, но что-то меня держало. Целиком история выглядела бредом сумасшедшего.
Но мой брат мертв — и это не бред.
— Виктор Семенович, — пробормотала я, набравшись смелости.
— Что, Ритонька? — ласково спросил он, заполняя какие-то бумажки на столе.
До меня вдруг дошло, что за нашим семейным столом осталась я и участковый, оформляющий убийство моего брата. Тело из коридора убрали — повезли на экспертизу, как пояснил сосед.
— Пожалуйста, выслушайте меня…
Еле выталкивая слова, я рассказала о происшествии в кафе. Семеныч слушал без тени на лице, даже когда я призналась в убийстве гостя коктейлем «Манхеттен»…