Мужчины затихли и начали рассаживаться за свои столики. А Бурке продолжал стоять у окна, сжав до боли зубы. Дверь распахнулась, впуская в комнату морозный ветерок и Уэсса Страйкера.
— Добро пожаловать, Уэсс, — крикнул один из парней.
— А, привет, старый черт!
Страйкер оглядел зал и покачал головой.
— Разве ваши мамочки не говорили, что подглядывать нехорошо?
Кто-то дал пинка соседу. Остальные улыбались в усы, либо откровенно хихикали.
— Возьми стул, — послышалось приглашение. — И расскажи нам все без утайки.
Бурке и Уэсс встретились взглядами.
— Спасибо, ребята, — сказал ковбой. — Но, кажется, первым делом я должен поставить стаканчик доктору.
Бурке смотрел, как приближается его соперник. Походка ковбоя стала заметно легче, а в его глазах он не видел ни укора, ни снисходительности. Бурке понимал, что женщине может понравиться трехдневная щетина и озорной огонек в глазах. Но ставить все это выше любви? Может быть, он заблуждается и Лили любит Страйкера?
— Хорошо провел время с малышкой Лоэттой? — спросили за соседним столиком.
— Она просто чертовка, эта Лу.
Ноги приросли к полу.
— Дора-Ли! — окликнул Уэсс. — Повтори доктору то, что он пил.
— Он пил сельтерскую, — подсказал кто-то.
Страйкер взглянул на стол, где сидел Бурке.
— Ты на дежурстве, док?
Бурке покачал головой. Уэсс крикнул:
— Тогда принеси ему ликер и пиво. Мне то же самое. Нет, Дора-Ли, лучше двойной.
Господи, что там за шум?
Лоэтта перестала напевать популярную мелодию. Она положила кисточку на ребро коробки, которую пыталась расписать. Склонив голову набок, она прислушалась. Непонятные звуки усиливались.
Лоэтта чуть приоткрыла дверь, потом распахнула ее.
— Уэсс! Бурке! — вскрикнула она, разглядев двух мужчин у крыльца. — Боже, что вы здесь делаете?
Завывание прекратилось. Оба идиотски улыбались.
— Добрый вечер, Лу, — изрек Уэсс. Он едва стоял на ногах.
— Ие-е-е зовут Лили, — промямлил Бурке.
Она всплеснула руками.
— Да вы пьяны!
— Т… думаешь? — спросил Уэсс, прижимая палец к губам. — Я, может, слегка и пер-ребрал, но только слегка, а наш милый доктор налакался как сапожник. Этот парень не умеет пить. После первого стакана он стал уже тепленький. А уж после третьего его совсем развезло. Как тебе понравился «Звездно-полосатый флаг» в нашем исполнении?
Ах, вот как называется этот вой! Лоэтта посторонилась, впуская незванных гостей. У обоих явно не слушались ноги.
С трудом процессия и добралась до гостиной. Бурке рухнул на колени.
— М-мм, — сказал он, пытаясь передвигаться по ковру ползком. — От тебя хорошо пахнет, Лили. Страйкер счастливый человек. И-и… он чудно поет.
Лоэтта медленно повернулась.
— Уэсли Страйкер! Что ты с ним сделал?
Даже сейчас Уэсс мог очаровательно улыбаться.
— Я тут ни при чем. Клянусь, мамочка. — Уэсс растянулся на тахте, его ковбойская шляпа съехала на бок, а глаза закрылись. Потом он замолчал и засопел.
Лу сняла шляпу, придвинула подушку поближе к голове Уэсса и накрыла его тряпичным одеялом. Затем проделала то же самое с Бурке. Потом собрала кисточки, закрыла банки с красками и выключила свет во всем доме. Покачивая головой, поднялась в спальню.
— Мужчины, — вздохнула она. — Глупые, милые, несносные мужчины.
— Доброе утро, Лу.
Лоэтта была на кухне. Она взглянула на красные глаза Уэсса, отросшую щетину на подбородке и помятую одежду. Достала из буфета кружку, напила крепкий кофе.
— Ну как, пришел в себя? — Она протянула Страйкеру кружку.
Он молча отхлебнул дымящийся кофе.
— Знаешь, на родео я выпивал гораздо больше. Как видишь, прихожу в себя быстрее, чем некоторые.
Она посмотрела в гостиную, где, свернувшись калачиком, спал Бурке. Неужели Уэсс всерьез надеется покорить ее своими талантами к кутежу?
— Ты уже сказал ему?
Уэсс попытался покачать головой. Получилась только гримаса. Он виновато пожал плечами и признался:
— Я ничего не сказал ему по разным причинам. Что поделаешь, если доктор истолковал наш вчерашний дружеский поцелуй по-своему. Для городского щеголя он не так уж плох.
— Ты очень хороший человек, Уэсли Страйкер. — Пока ковбой пил кофе, она тихо-тихо спросила: — Как ее звали, Уэсс?
— Кого?
Страдающий от похмелья, Страйкер удивленно вскинул брови. Чуть улыбнувшись, Лоэтта уточнила:
— Девушку, о которой ты мне рассказывал. Она тебя бросила. И поэтому ты решил вернуться.
Уэсс мотнул головой и вздрогнул.
— Черт возьми, Лу. Ты красивая, упрямая да еще и умная. — Он снова отхлебнул кофе, взял пальто, нахлобучил набекрень шляпу. — Девушка была. Но давно. Буду благодарен, если ты никому о ней не расскажешь. Ведь у каждого мужчины есть гордость.