Женщины охнули, ковбои пристыженно уставились в пол. Только Клетус Маккалли улыбался. Лоэтта решилась подмигнуть ему. Старик заулыбался еще сильнее и подмигнул в ответ.
— Лоэтта! — Джейн закатила глаза, заметив, какими взглядами мужская половина начинает пожирать ее бедра. — Можно тебя на минутку?
— Конечно. — Лоэтта указала на кухонную дверь.
— Лоэтта, постой! — крикнул Нейл Андерсен. — Мы не хотели тебя обидеть.
— Правда, Лу, — поддержал Карл Хансен. — Ты же не собираешься подавать на нас в суд?
— Значит, ты выйдешь за дока Кинсайда? — робко спросил Нед.
Лоэтта и не догадывалась, что от такого простого вопроса сердце может расколоться. Она посмотрела на знакомых всю жизнь ковбоев и ранчеро. И, вздохнув, сказала:
— Если честно, я не собираюсь замуж ни за кого. Ни за Бурке. Ни за Уэсса.
Лоэтта пошла на кухню. Как только дверь закрылась, она обернулась и посмотрела на сестру Бурке.
Будто какая-то искра промелькнула между ними. Джейн сказала:
— Малыш, кажется, тебе нужна хорошая порция спиртного.
— Здорово ты их осадила. Этих ковбоев давно никто не ставил на место. Спасибо тебе.
Джейн пожала плечом.
— Ерунда. Ты не шутила, когда говорила там, в зале?
Увидев смущенный взгляд, она поняла, что следовало выражаться точнее.
— Ты действительно не собираешься замуж?
Вместо ответа Лоэтта кивнула. Джейн тяжело вздохнула.
— Это очень плохо, но, так как я не умею давать советы безнадежно влюбленным, почему бы нам не обсудить сегодняшнее меню?
Лоэтта с сомнением посмотрела на нее.
— Тебя интересует мясной рулет?
— Сегодня мясной рулет? Бесподобно. После словесной порки, которую я устроила этим невеждам, могу съесть только мясной рулет или паштет из печени. Ты готовишь его, Лоэтта?
С изумлением Лоэтта поняла, что улыбается.
— Почему ты молчишь? — спросила Джейн, когда она достала из духовки большую кастрюлю.
— Просто радуюсь тому, что я не мужчина.
— Рыбка, я радуюсь этому каждый день.
Лоэтта выложила на тарелку для Джейн рулет. И… почувствовала себя лучше. Подумать только, девчонка, которую ребята из ее выпускного класса считали «серой мышкой», отказала Страйкеру, заявила во всеуслышание, что не выйдет замуж за Бурке, а рассказывать правду, рискуя своей репутацией, оказывается, даже забавно. К чему вешать нос? У нее пока есть ресторан и остатки гордости. Лоэтта оставила Джейн наедине с горячим мясом, толкнула крутящуюся дверь и вошла в зал. Можно не бояться, подумала она. Никто, даже круглый дурак, не рискнет сейчас приставать к ней с вопросами.
Лоэтта бросила трубку на рычаг. Этот звонок был уже третьим с того момента, как она закрыла на ночь ресторан. На сей раз Клайв Хендрикс приглашал ее выпить, хотя каждый в городе знал, что она не пьет.
Флаконов с духами и коробок конфет, подаренных за сегодняшнее утро, Лоэтте хватило бы на всю жизнь. Похоже, половина городских холостяков и несколько солидных отцов семейства увидели ее в другом свете. Когда-то она ненавидела себя за замкнутость, мечтала быть хоть кем-то замеченной. Сейчас же ей хотелось бежать от такой невиданной популярности.
Зазвонил телефон. Она медленно подняла трубку:
— Алло?
— Слава богу. Ты здесь.
— Джейн? Что случилось?
— Алекс заболел. Бурке на вызове, а доктор Масей уехал на всю ночь. Малыш весь горит, не ест, не пьет и плачет все время. Я тут с ума схожу…
— Хорошо, Джейн. — Лоэтта начала судорожно вспоминать свой нехитрый опыт по общению с детьми. — Не волнуйся, я приеду.
Глава девятая
Фары выхватили из темноты знакомый седан двадцатилетней давности, стоящий на дорожке перед домом, едва Бурке повернул за угол. Вчера он видел Лили в этой машине. За рулем. Как он оказался здесь, у его дома, так поздно? И почему в квартире везде свет? Что-то случилось. Может, Лили приехала поговорить с ним?
Бурке резко затормозил и выпрыгнул из автомобиля. Дурное предчувствие усиливалось с каждым шагом. А когда Джейн широко распахнула двери и выскочила на тротуар, предчувствие превратилось в настоящий страх.
— Что произошло? Алекс? Что с ним? Где он? Где Лили?
— Что? Нет. Я хотела сказать, да. Алекс заболел, но сейчас все в порядке. По крайней мере, мне так кажется. — Она добавила уже спокойнее: — Бурке, я вышла не затем, чтобы напугать тебя до смерти. Не шуми в доме, потому что Лоэтта и Алекс уже спят.