Совершенно отдельного разговора заслуживает история о внедрении в самое сердце могучей и обильной родины, но я лишь вкратце остановлюсь на главных моментах. Так и не сумев поступить на экономический факультет областного университета, я провёл два года в армии, где – как ни удивительно это звучит – и смог решить актуальную на тот момент задачу. Удача уже порхала лёгкой пташкой у меня над головой, и именно она и направила меня в воинскую часть, занимавшуюся хозяйственными вопросами и располагавшуюся прямо под Москвой, где уже я сам взял инициативу в свои руки. Результатом стала скоропалительная женитьба, абсолютно неожиданная для всех кроме меня, случившаяся на третий день после долгожданного выстраданного дембеля, когда уже все разъехались по домам и предоставили мне возможность самому решить свою судьбу.
Даже родители невесты оказались в шоке от подобной быстроты и скоропалительности, сразу заподозрив случайную шальную беременность. Однако ничего такого и в помине не было: просто я сразу выставил понравившейся и удовлетворявшей нужным условиям девушке свои условия – отъезд на родину или свадьба – и ничего другого ей не оставалось, как пойти на поводу моих настойчивых желаний.
Оставленный на Урале дом давил на шею тяжёлым камнем, но я постарался отодвинуть от себя всё плохое и сосредоточиться на новой жизни. Окончательно спившийся отец сгинул в холодную ветреную зиму, не сумев в очередной раз добраться домой после бурных возлияний: он замёрз прямо на улице в мягком пушистом сугробе, не защитившем в этот раз от трескучих ночных морозов, и мать так и осталась одна в далёкой уральской квартире. Я даже не смог попасть тогда на похороны: из-за всеобщей спешки мне слишком поздно сообщили трагическое печальное известие, и лишь голый могильный холмик обнаружил я, бросив дела и спешно приехав в родной уральский город.
Дела же мои в столице постепенно шли на лад: открывавшиеся новые перспективы и возможности давали очень многое таким же молодым и целеустремлённым как я, хотя и заставили отказаться от получения высшего образования. Теперь мне приходилось вкалывать, разъезжая в качестве торгового представителя одного маленького кооператива, продававшего наконец прорвавшийся в страну ширпотреб.
Вообще говоря в подобных местах не брали на работу людей с улицы и без высшего образования, но куда им было противостоять моему желанию и напору: нахватавшись из случайных книг и журналов отрывочных сведений, я тем не менее чувствовал себя полностью готовым к повседневной коммерческой деятельности, широким потоком разлившейся по улицам и площадям. Это были уже не грибы и травы: мой вечно набитый дипломат наполняли теперь многочисленные бумаги – плотные прайс-листы, бланки договоров – и самое весомое содержимое: отдельные образцы поставляемых товаров. Куски ткани соседствовали с носками, а отдельные предметы женского белья могли бы навести жену на крамольную мысль об измене, если бы не официальные документы, полностью доказывавшие моё алиби: я был разъездным торговым агентом, снабжавшим многочисленные магазины и магазинчики самыми ходовыми тогда галантерейными и швейными товарами, и именно тогда и началась моя полноценная карьера.
Требовалось обернуться лисой и внушить недоверчивым клиентам, что без предлагаемых мною подштанников магазин прогорит и обанкротится? – и я пускал в ход ум и красноречие, скрывавшиеся до того где-то в подспудных тайниках. Именно такие и только такие подштанники выведут вашу фирму на надёжную дорогу к успеху и процветанию! – вещал я со всей доступной мне горячностью, не забывая также про остальные предметы из длинного наполнявшего прайс-листы перечня: выплачиваемая мне зарплата полностью определялась количеством проданных товаров, и именно о максимальном объёме следовало мне заботиться в первую очередь.
Шедшая в гору карьера могла бы осчастливить кого угодно: получаемых мною денег вполне хватало на семейную жизнь даже без зарплаты жены и её строгих родителей, но я мечтал о большем. Останавливаясь среди бешеной гонки, я утыкался где-нибудь в тихий угол и листал добываемые во всех возможных местах книги и брошюры по экономике: переводимые с английского мемуары биржевых спекулянтов и серьёзные научные исследования давали представление о происходящем в высоких сферах, куда я мечтал всё ещё прорваться, невзирая на расставленные повсюду заборы и препятствия.