— Чейз решил показать мне, что знает: я — это не ты.
— Разумеется, ты не я! Он прекрасно это знает! — воскликнула Наталья, но тут же осеклась:
— Знает ли? — Она не сводила глаз с Таши, рассматривающей рисунок на паркете. — Господи, ты ему не сказала, так ведь? Ты притворилась мной!
Наталья сделала круг по комнате, пытаясь собраться с мыслями.
— Немудрено, что он повел себя так странно сегодня днем. Я ожидала, что он разозлится на меня, в конце концов ведь я его бросила, а он был в шоке. Вот оно что! Он не догадывался, что нас двое. Думал, что я — это ты. Потому что ты сказала ему, что ты — это я. — Она расхохоталась. — Господи, а я-то гадала, почему он так мило пригласил нас на ужин. Думала, это значит, что он простил меня, раз уж женился на ком-то. А он все это время радовался, что женился на мне!
Таша нахмурилась и отошла от раковины.
— Если ты способна только злорадствовать, лучше возвращайся в комнату! — огрызнулась она, взяв прихватки и доставая овощи из духовки.
Наталья покачала головой.
— Кто бы подумал, мисс Благочестие! Тебе повезет, если выпутаешься без потерь!
Все зашло слишком далеко. Таша швырнула сковороду на стол и обернулась к сестре.
— Мне не нужны его чертовы деньги! Меня тошнит от тебя!
Прислонившись к стене, Наталья наблюдала, как Таша, закусив губу, пыталась успокоиться.
— Ну-ну, я понимаю, что ты любишь его, — произнесла она с наигранным сочувствием, — но тебе стоило рассказать ему, Таша. Ты ведь знаешь, что он тебя не простит.
Именно этого Таша и боялась больше всего. Она зажала уши руками.
— Замолчи! Ради Бога, замолчи! — закричала она в отчаянии.
— Что-то не так? — раздался у двери спокойный голос Чейза, и обе женщины обернулись.
— Все нормально, — солгала Таша, мечтая, чтобы они остались с ним наедине и могли поговорить. Но нет, Чейз все просчитал: он не хотел облегчать ситуацию. Сначала ей предстоит поучаствовать в его спектакле и при этом постараться не ударить лицом в грязь. — Ужин готов. Если мы не сядем за стол сейчас, он остынет. Я все принесу, пока ты усадишь наших гостей.
Следующие часы были худшими в Ташиной жизни. Чейз был в ударе, напропалую развлекая гостей. И им это казалось естественным. Даже Наталье. Свой гнев он приберег для жены, и Таша знала, что настоящий кошмар начнется, когда за гостями закроется дверь. Она держалась как нельзя лучше, но есть не могла.
Наталья же веселилась, уверенная в своем обаянии. Ее радость бы улетучилась, если бы она разглядела презрение во взгляде Чейза. Он увидел ее в истинном свете, что, впрочем, не подвигло его лучше отнестись к жене. Напротив, как Таша и опасалась, он, вероятно, полагал, что они с сестрой — два сапога пара, что она — такая же авантюристка, как Наталья, корысти ради вышедшая замуж за старика.
Наконец Джордж поспешил откланяться, объяснив, что рано утром они возвращаются на Западное побережье. Чейз проводил их до машины, а Таша осталась дома. Бродя по холлу, она молча вглядывалась в пустоту.
— Итак, мы одни, — произнес Чейз у нее за спиной, и, набравшись мужества, она посмотрела ему в глаза.
— Это было жестоко. — И увидела лишь циничный изгиб его губ.
Серые глаза дразнили ее незнакомым холодным блеском. Приблизившись к ней, он взял ее за щеку, будто пародируя когда-то исполненный нежности жест.
— Милая, верная моя женушка, ты правда думала, что я не узнаю? — спросил он зло, и у Таши сердце ушло в пятки.
— Чейз, пожалуйста… — Она не знала, с чего начать, как объяснить, почему она так поступила.
— Я задал тебе вопрос, Таша! — крикнул он. — Ты думала, я не узнаю?
Она хотела бы солгать, но не могла:
— Да.
Чейз тяжело вздохнул, прошел мимо нее к бару и, наполнив стакан, почти опустошил его, прежде чем взглянул на нее снова.
— Как я мог считать, что знаю тебя! Я совсем тебя не знаю!
— Это неправда, — возразила она. — Ты все обо мне знаешь.
Он холодно рассмеялся, не сводя глаз с ее напряженной фигуры.
— Знаю точно лишь то, моя дорогая женушка, что ты лгунья.
Таша задержала дыхание, стараясь не выдать внутреннюю дрожь.
— Я солгала тебе только единожды и лишь потому, что знала: мне не вынести такого твоего взгляда, как сейчас! — воскликнула она в отчаянии и разрыдалась от поглотившего ее чувства утраты.
Чейз невозмутимо смотрел на нее.
— И какой же у меня взгляд, Таша? — спросил он с издевкой.
Она с трудом подняла на него глаза.
— Будто ты презираешь меня, — раздался еле слышный шепот, Его губы изогнулись.
— Какая проницательность! От этих слов у нее внутри все похолодело. Бледная, как призрак, Таша вздрогнула.
— Чейз, пожалуйста, не надо. Дай мне объяснить, — умоляла она, забыв о гордости. Зачем ей гордость, если она теряет его?
— И что же, любимая, ты хочешь объяснить?
Что вы с сестричкой — пара авантюристок? Не знаю, кого из вас я презираю сильнее. Твою сестру, смывшуюся из страха быть привязанной к калеке, или тебя, решившую рискнуть! — Чейз допил содержимое стакана и плеснул еще.
— Все совсем не так! — возразила она беспомощно.
— А как, Таша? Расскажи мне. Горю желанием послушать!
Таша поправила волосы и начала:
— Это правда, Наталья хотела выйти за тебя из-за денег, но клянусь, что я не такая! Он скептически поднял бровь:
— Неужели? Сейчас я наверняка услышу, что ты влюбилась в меня с первого взгляда. Ее сердце неровно забилось.
— Так оно и есть.
— Ты всерьез ждешь, что я поверю? — спросил Чейз холодно. — Ты лгала о своей семье, о чем еще?
— Я бы никогда… никогда бы… не солгала о том, что люблю тебя! — воскликнула она.
— Не солгала бы? А о сестре лгать было так легко! Ты сказала, что вы не ладите, что ты не знаешь, где она… — Упреки сыпались на нее как удары.
— Мы в самом деле не ладим! Нат знает, что я не одобряю ее поведение.
— Ты, верно, считаешь, что выйти замуж, притворившись другим человеком, — достойно подражания! — Резкие слова, как удар наотмашь.
— Я знаю, что поступила плохо, но боялась потерять тебя!
— Боялась лишиться хлеба с маслом!
Таша беспомощно качала головой, ее сердце рвалось из груди, не давая ни дышать, ни думать.
— Это неправда! Ты что, не понимаешь? Я влюбилась в тебя и знала, что, если расскажу о Нат, ты возненавидишь и ее и меня. Будешь смотреть на меня, но меня не увидишь, не увидишь, какая я на самом деле.
— И ты притворилась ею, чтобы заполучить меня, — холодно подвел он итог, и Таша закрыла глаза. Он все выворачивает наизнанку.
— Все начиналось не так. Сперва я боялась тебя травмировать и собиралась сказать правду, когда ты поправишься. Не важно, думала я, что все принимают меня за Нат. Потом поняла, что люблю тебя, и решила подождать, пока ты меня не узнаешь поближе. — Ее взгляд умолял о понимании. — И ты узнал меня, Чейз. Заметил разницу. Женщина, которую ты встретил после аварии, была совсем другой. Ты полюбил именно меня.
Жилка нервно запульсировала у него на подбородке.
— Так почему ты тогда мне не сказала? — Он будто подбодрил ее.
— Я думала, что это не важно! Ведь мы полюбили друг друга, — произнесла она тихо.
— Ложь во спасение, не так ли? — иронично подытожил Чейз, наполняя ее сердце ужасающей уверенностью: он не простит ее.
— Я причинила тебе боль. Я не хотела. У меня только одно оправдание — я люблю тебя. — Она глотала слезы, не позволяя им вырваться наружу.
Чейз шагнул к ней и взял ее за подбородок.
— Ты не любишь меня, Таша, ты не знаешь, что это значит!
— Знаю! Я люблю тебя! Он покачал головой.
— Ты хочешь меня. Но страсть — это еще не любовь. Любящий человек не поступил бы так, как ты. Не отнял бы у меня свободу выбора.
У нее пересохло в горле, когда она взглянула на ситуацию его глазами. Да, она совершила непростительную ошибку, остается только оправдываться и надеяться, что он услышит ее.