Копыта лошадей стучали по брусчатке моста, свежо пахло водой и прибрежными водорослями, и в тот момент я впервые задумалась о том, что в особом районе улицы тоже вымощены камнями. Значит, обычный подкоп под забором может стать невыполнимой задачей!
Когда карета остановилась, я с разочарованием ступила на аккуратно подогнанные камни, но объяснять Фейольду, к счастью, ничего не пришлось — тот самый особняк окружала живая изгородь. Раз так, я найду, где подкопать, чтобы пробраться под ажурной оградой, высящейся за кустами. Но все же очень странно, что главарь клана Белый клык, разбойник и убийца, обитает в таком богатом районе. Здесь, по слухам, жили мэр Кипиньяра, главный казначей, судьи, священники и даже командор городской стражи! Как странно, что разбойника здесь терпят.
Фейольд отвязал поводок, но перед этим пребольно дернул за ошейник. Подняв меня за шкирку над землей, процедил:
— Напоминаю. Магическое клеймо наносил я. Я найду тебя, где бы ты ни пряталась. За вторую попытку сбежать Старум тебя уничтожит. И моли своего бога, чтобы Старум был в хорошем настроении, если не справишься. Потому что арена с собаками в случае побега или неудачи будет пределом мечтаний, — его верхняя губа кровожадно и неприязненно поднялась: — Если не справишься, если попробуешь сбежать, умирать будешь много дней. Поняла, шавка?
Οн швырнул меня на землю, топнул:
— Пошла, тварь.
На том я с магом и рассталась, всем сердцем надеясь, что навсегда.
Вечерний воздух, прохладный, насыщенный ароматом алиссума, ласкал обоняние. Еще не остывшие камни мостовой отогревали лапы, ноющие от постоянного холода подвала. Ветерок чуть шевелил шерсть, и хотелось вернуться к берегу реки, пробежать по песку, выкупаться, поплавать и, рухнув в высокую траву, смотреть, как на небосводе загораются звезды.
Но это потом, потом, когда убегу подальше от Кипиньяра, этого поделенного двумя шайками города, от Старума и его цепного мага. Потом, когда окажусь в Каганате и найду хоть какого-то мэдлэгч, способного перекидываться. Такие не откажут в помощи.
Принюхиваясь и прислушиваясь, нашла укромное место в кустах, затаилась. Нужно дождаться темноты, тогда мрак меня скроет. И пора, наконец, подумать, что делать дальше.
Мой предварительный план был до неприличия прост. Я собиралась пробраться в дом и посидеть там некоторое время. Тогда магическое клеймо даст Фейольду знать, что я выполняю поручение. Такие чары не слишком точны, маг не поймет, что я не двигаюсь по дому, и около часа будет считать, что я все ещё там, когда меня и след простынет.
Была ещё одна причина пробраться в особняк. Я хотела добыть нож, чтобы не оказаться совершенно беззащитной в человеческом облике. Пусть людская ипостась и сохранялась недолго, чутье подсказывало, что это может измениться со временем, и близость родной земли вполне способна повлиять на превращения.
За забором постепенно становилось тише, большой дом укладывался спать. Я присмотрела лазейку между витыми прутьями и осторожно пробралась в парк, окаймляющий участок. Свет горел только в нескольких комнатах, сам особняк казался огромным и зловещим, а сияющие желтым окна наводили на мысли о хищнике, наблюдающем за мной. Вообще чудилось, что меня здесь ждали. Мерзкое ощущение, от которого я безуспешно пыталась избавиться.
Что за глупости? Это все от волнения. Я не собираюсь делать ничего плохого. Обычное животное. На моем месте могла быть и крыса!
Взяв себя в руки, убедившись, что поблизости нет охраны, пробежала к дому, прижалась к стене, спряталась у корней какого-то незнакомого мне северного куста. В десятке шагов была дверь для прислуги. Ρядом стояла под навесом большая корзина с яблоками, значит, где-то недалеко кухня. Я собиралась пробраться туда, посидеть в тепле и взять удобный ухватистый нож. А еще, от этой мысли рот наполнился слюной, съесть кусок хлеба. Простого человеческого хлеба. Я истосковалась по нему за год плена.
Οсторожно подкравшись ближе к двери, услышала разговор двух женщин. Они прикидывали, что купят после получки. Как странно, главарь Белого клыка платит своим служанкам? За последний год я побывала в трех домах Вольных орлов, и всюду положение вещей было одинаковым. Пленницы кормили и обстирывали подчиненных Старума, убирали дом. Мне в голову не приходило, что в другом разбойничьем клане может быть иначе.
Что-то здесь не сходилось. Богатый дом в районе для местной знати, служанки, получающие плату…
По звукам и запахам я нашла кухню, оставалось только прокрасться в дом так, чтобы меня не заметили. Приходилось идти на большой риск, потому что чары Фейольда различали, вошла я в здание или только топталась снаружи. Это тоже выяснилось случайно, когда я во время разведки забралась в кладовку и съела кусок сырой говядины.
Все казалось, такой мой маленький разбой Фейольд спланировал заранее. Не зря же меня не кормили два дня до той вылазки, недаром маг поразительно спокойно отреагировал на мое непослушание. Он ведь велел не залезать в дом, и мой доклад об оружейной, расположенной на том же этаже, что и достославная кладовая, точно не мог задобрить мага. Неповиновение — это неповиновение, и за него полагалось наказание. Но не в тот раз, и оттого было особенно противно. Я чувствовала, что меня дергали за ниточки, направляли к определенным поступкам, играли, забавлялись.
На кухне стихли разговоры, погас свет. Невидимый мне мужчина посетовал, что нужно обойти двор, женщины пожелали ему спокойной ночи, а через минуту рослый вооруженный охранник, жуя на ходу кусок хлеба с дурманяще ароматной ветчиной, вышел на улицу. Мужчина остановился на пороге, полной грудью вдохнул ночной воздух и, запихнув последний кусок в рот, пошел в дозор.
В свете фонаря я прекрасно разглядела одежду. У него была форма. Похожую по крою носили пограничники, в незапамятные времена проверявшие въездные грамоты мужа и мои. У этого человека на груди слева красовалась броская нашивка, лишь издали напоминавшая белый клык. На самом деле там было изображение башни, над которой сияла звезда.
Не зря, ой, не зря я заподозрила, что вовсе не в разбойничье логово меня послали. Теперь картину дополнял герб города на груди охранника. Кажется, моими руками хотели убить командора местной стражи. Чтобы я ко всему прочему стала ещё и преступницей, за которой охотились бы блюстители закона по всей стране! Чтобы ещё крепче привязать меня к Старуму и его шайке!
К счастью, я не собиралась никого убивать. Хвала Εму, маг и главарь считали, что сломали меня, верили в мою безоговорочную покорность.
Шальная мысль найти командора и сдаться страже была признана глупой. Пыток несуществующих палачей клана Белый клык я больше не боялась, но в том, что наложенные на ошейник чары сработают и жестоко убьют меня, не сомневалась. Фейольд мастерски творил волшебство, способное причинять боль. В этом я не знала ему равных. Даже черные языки-проклинатели не сравнивались с ним.
Значит, оставались только побег и прежний план. Решившись, перекинулась в человека, осторожно открыла дверь и вошла в дом. Глаза привыкали к полумраку, обоняние дразнили восхитительные ароматы выпечки, от голода подвело живот, и пироги с капустой, которые я унюхала на кухне, казались пищей богов и будили такое предвкушение, что я чудом сохранила бдительность.
Где-то в конце коридора скрипнула половица — я перекинулась, шмыгнула на кухню, забилась между буфетом и столом для разделки птицы. Очень вовремя — мимо двери прошел мужчина, тоже носивший форму стражников.
Время шло, охранники несколько раз проходили по коридору, изредка переговаривались. Я сидела на кухне, ела восхитительные пироги и ждала возможности так же незаметно, как и вошла, покинуть этот дом.
При всей осторожности, при всем нежелании привлекать к себе внимание на сбоящую магию превращения я повлиять не могла. В самый неподходящий момент рука превратилась в лапу, замок громко щелкнул, дверь хлопнула, нож со звоном упал на пол. Торопливые шаги послышались и снаружи, и изнутри дома. Подхватив зубами нож за рукоять, я со всех лап бросилась обратно на кухню. Я не успела даже за буфет забиться, как по коридору к двери бокового хода пробежал охранник.