— Все в порядке, я знаю владельца, — я смеюсь и погружаю пальцы в ее тугую, влажную киску. — Блять, как же я соскучился по этой сладкой пизде. Всегда, блять, мокрая для меня.
Я медленно ввожу и вывожу их, упираясь в ее внутреннюю стенку.
— О, боже, — она такая чувствительная, что я уже заставил ее кончить три раза за сегодня. Но мы все знаем, что я эгоистичный ублюдок, и хочу большего.
— Трахни меня, папочка, — лепечет она, и я спешно расстегиваю ремень, желая ворваться в нее до упора.
— Готова снова взять меня, детка? Готова взять каждый дюйм, как маленькая грязная шлюшка? — мой член уже твердый, он жаждет снова оказаться внутри нее.
— М-м-м, — стонет она, потирая свой клитор. — Трахни меня, Кэш. Трахни меня сильно, пожалуйста. Мне это нужно. Ты мне нужен.
Я рычу и вхожу в ее жаждущую киску.
— Конечно, нужно, такая отчаянная маленькая шлюшка, — ее костяшки пальцев бьются о стойку, когда я наполовину выхожу из нее, а затем снова вхожу.
Она падает вперед, выгибается и снова упирается задницей в мои бедра. Это напоминает о том, как я сказал, что взял бы ее в первую ночь нашей встречи на этой самой кухне. Я наматываю ее волосы на кулак и откидываю голову назад. Мои губы касаются ее горячей щеки.
— Борись со мной.
— Что?
— Борись со мной, детка. Борись со мной, как ты бы боролась в первую встречу, — ее брови хмурятся, но затем я вижу момент, когда она понимает меня, потому что в ее глазах появляется огненный, дьявольский блеск.
Внезапно она снова прижимается ко мне, извиваясь, когда я заключаю ее в объятия и трахаю сильнее.
— Это все, что ты можешь сделать, куишле? Ты только сильнее скачешь, — дразню я, и она стонет, хватаясь за меня.
Я беру ее запястья в свою руку и крепко стягиваю их за спиной, а затем опускаю голову обратно на стойку. Она неподвижна подо мной.
— Ты выглядишь великолепно с любого ракурса, но этот мой любимый.
Она возмущенно пыхтит и пытается бороться с моим захватом. Румянец на ее щеках от возбуждения и напряжения так чертовски эротичен, что напряжение в моем паху удваивается, поэтому я вхожу в нее резкими, короткими толчками.
— О боже, ох блять, — кричит она, и я отпускаю ее запястья, чтобы закрыть ей рот. Все могут знать, чем мы здесь занимаемся, но пусть лучше не слышат. Эти красивые звуки предназначены только для моих ушей.
Она кусает мой палец, и я стону от боли, но держу руку на ее рту, заглушая ее крики удовольствия. Мой оргазм нарастает, яйца напрягаются.
— Так охуенно, так хорошо, детка. Принимаешь папочку. Будь хорошей девочкой и кончи. Кончи со мной, куишле.
Она просовывает руку между своих пухлых бедер и ласкает себя. Ее стоны — это теплые струйки воздуха против моей руки, и мне это нравится, нравится оказывать на нее такое воздействие. Дразнить ее до состояния хаоса.
Я задираю платье выше ее попы и сильно шлепаю по голой коже. Она подается вперед, но тут же снова отталкивается. Шлепаю, чередуя ягодицы, все сильнее и сильнее, пока ее киска не начинает сжиматься и пульсировать вокруг меня.
— Ну, давай. Дай мне, дай мне… — ее оргазм достигает пика и овладевает моим членом, вытягивая собственную разрядку со злобной силой. — Блять, блять… — ее вагина продолжает сжимать мой член, и я наполняю ее с ревом.
Убираю руку от ее рта, упираясь о стойку.
— Блять, детка, — я задыхаюсь. Она так же задыхается, струйка пота стекает по ее шее.
Мы медленно встаем вместе, она натягивает трусики и одаривает меня ухмылкой.
— Нужно сохранить каждую каплю, — я собственнически рычу, выпрямляясь, зная, что она будет сидеть на ужине с нашими друзьями и семьей, истекая моей спермой. И, черт возьми, это разжигает во мне нечто первобытное.
— Еще одна вещь, — я беру ее за руку и достаю из кармана маленькую шкатулку. Кладу ей на ладонь, и она смотрит на меня с любовью, которую, как мне кажется, я заслуживаю. Она открывает шкатулку и достает изящную золотую цепочку. Такая же, как цепочка Бет, но вместо слова «красавица» на ней написано «куишле».
Ее глаза наполняются слезами, и я сжимаю ее лицо между ладонями.
— Ты — кровь, которая течет в венах, пульс моего сердца, и я навсегда твой.
***
Харлоу
Это ночь перед официальным возобновлением работы «Логова», и Стелла помогла мне организовать приветственный ужин для Кэша. Мы сдвинули несколько столов в центре ресторана и подали все семейные блюда. По-моему, это самый близкий к семейному ужин, который я когда-либо проводила. Конечно, там были его братья и Стелла, а также Роман, Альфи и Куинси.