– Извините, Роман… как вас там… – бубнит себе под нос, – Александрович, – нагло отвечает Влад. – Но я и сам в состоянии справится с вашим предметом. Зачем мне Орлянская?
– Я уверен, что вам пойдет только на пользу занятия с вашей сестрой. Через неделю я должен видеть результат. На этом все, – его тон не терпит возражений, лектор разворачивается и уходит, оставляя весь поток в недоумении.
Я слышу, как однокурсники перешептываются у меня за спиной. Уткнувшись в тетрадь, я вырисовываю замысловатые узоры, не обращая внимания на похлопывания Кати по моему плечу. Делаю вид, что ничего особенного не происходит, хотя внутри меня все переворачивается от беспокойства. А все потому, что в памяти то и дело всплывают слова, однажды сказанные мне Владом.
– Влад, я могу подвезти тебя в универ, – предлагаю я, собираясь на учебу. – Тебе сегодня же ко второй паре?
– Ко второй, – почти по слогам произносит он. – Как-нибудь сам доберусь. Не уверен, что нас должны видеть вместе.
– Думаю, ты прав, – с уверенностью в голосе произношу я и выбегаю из дома, потому как ком в горле размером с булыжник едва получается сдерживать.
Этот разговор состоялся месяц назад как раз после случая в лифте.
И именно поэтому после речи Романа Александровича я мгновенно ощущаю, как взгляд Беркута прожигает мне спину.
День тянется вечность, и даже любимые предметы не спасают от подруг и однокурсниц, которые то и дело расспрашивают о моем сводном брате.
Честно говоря, совсем неожиданно, что Влад, учитывая его скверный характер, так быстро вливается в самый популярный костяк нашего университета. Хотя этих ребят он знает со школы. Видимо, его негатив распространяется только на семью. Миша Власов, Костя Лисянский и Влад Беркутов – теперь самые завидные холостяки нашего универа. Лис – хороший парень, а вот двое других вызывают сомнения. Влас так и вовсе неприятный тип. Ведет себя развязно, будто университет принадлежит ему, хотя это почти так. Его отец в прошлом году становится ректором, так Миша теперь посещает пары лишь по своему желанию. Лис – самый приятный из их троицы. По правде говоря, не понимаю, каким образом он попадает в их тусовку. А Беркут… Я не могу раскусить его. Себе на уме. Но к таким как он лучше близко не подходить.
Я задерживаюсь в библиотеке и домой прихожу уже к вечеру. Дома тихо, родителей нет, брата, по всей видимости, тоже. Облегченно выдыхаю и, скинув кроссовки, топаю в кухню. Чувствуя, что готова съесть целого слона, открываю дверцу холодильника и вместо того, чтобы вытащить все контейнеры с едой на стол, я заглядываю в них прямо здесь. Нахожу то, что хочется больше всего, и закрываю холодильник.
Я подпрыгиваю на месте, встречаясь с такой знакомой самодовольной ухмылкой Беркута.
– Как же ты меня напугал! – я отворачиваюсь от Влада и ставлю контейнер в микроволновую печь. – Привет! Ты есть будешь?
– Почему бы и нет, – доносится звук микроволновки, и я нажимаю кнопку, чтобы открыть дверцу, как вдруг чувствую горячие пальцы на своем запястье. Дыхание моментально сбивается, пульс учащается, а ноги превращаются в вату. Черт возьми!
– Тогда достань из холодильника то, что тебе хочется, – медленно произношу я, все же открывая дверцу шкафчика печи.
– Я знаю, чего мне хочется, – хрипло произносит он бархатным голосом совсем рядом с моим ухом.
– И чего же? – пытаюсь состряпать безразличный тон, но едва держусь, потому как рядом с этим человеком меня начинает трясти. А нам еще заниматься вместе.
– Догадайся, – насмешливо предлагает он, а я вновь теряюсь. Нужно научиться контролировать свои эмоции.
Я выдергиваю руку резче, чем могла бы, подхожу к холодильнику и достаю первый попавшийся контейнер. Повернувшись лицом к Владу, протягиваю ему еду, на что получаю сморщенную гримасу. Странное явление, но в глазах парня появляются озорные смешинки, будто он просто поддразнивает меня. Не могу сдержаться и продолжаю разглядывать его. За все время нашего знакомства, пожалуй, впервые вижу его таким домашним и расслабленным. Влажные чуть завивающиеся волосы говорят о том, что он совсем недавно вышел из душа. Я перевожу взгляд ниже и замечаю, насколько низко сидят на брате домашние брюки, что даже виднеется резинка от нижнего белья. Чувствую, как мое лицо вспыхивает, и поднимаю глаза. Обращаю внимание на то, что его дыхание становится прерывистым, будто он только что пробежал стометровку. Его взгляд сосредоточенный, от тени улыбки не остается и следа, желваки на скулах выдают его волнение. Мне становится не по себе, но я по-прежнему продолжаю таращиться на идеальное лицо. Мы стоим в двух метрах друг от друга, но кажется, будто между нами считанные сантиметры.