— А ты почему нет? Я тебя хочу.
— Ну, меня все хотят, надо как-то делиться. Анна Михайловна будет со мной на связи. Возможно, хирурги вам сделают кое-какие не слишком приятные манипуляции, а потом вы вернетесь сюда. Вопросы есть?
— Вопросов нет, но шо то я бздю, Бодя.
— Я — тоже, а вот Анна Михайловна — нет. Поэтому доверьтесь ей, Инесса Марковна. Сейчас мы за вами приедем с коляской. Ждите. Пойдем, — переводит на меня взгляд.
— Значит так, слушай меня внимательно, Аня. Ногу Марковны, вероятнее всего, вскроют, а дальше из-за высокой глюкозы отправят к нам на отделение. Остается вариант того, что у нее рожистое воспаление. И если это так, то у нас проблемы, потому что в таком случае мы должны об этом не только оповестить отделение, но и закрывать его на приемку. Учитывая, что с минуты на минуту припрется проверка, никакой рожи у нас быть не должно. Будешь сопровождать ее повсюду, и если все сделают быстро, сиди с ней на хирургии. К нам ни ногой. Как только у нас все разрешится, я тебе позвоню. Вопросы есть?
— Можно перед ними представиться вашей невестой? — с ехидством с голосе произнесла я.
— Конечно же, нет, хирурги приставать не будут. Чего стоишь? Чеши давай за каталкой.
— Чешу.
— Вот и чеши, — подталкивает меня под поясницу.
А вот дальше, кто бы мог подумать, начался мой персональный ад без Лукьянова. Девочка на побегушках, на которую льется все, что попалось. На отделение я вернулась выжитая как лимон, с прооперированной старушкой. И, несмотря на то, что Лукьянов расслабился после проверки, со мной он вел себя как полная скотина, припомнив не единожды мой пирог.
— А Егор? Где он? У него выключен мобильник. Он тоже слег из-за пирога?
— А Егор, дорогая моя, слег от ваших ночных купаний.
— Ну да, ну да, я и тут виновата. На этом все, могу идти? — разражено бросаю я.
— Можешь.
— Только знаете что, может я буду как попка попугай в ваших глазах, но повторюсь, я вас не травила, — очередной раз повторяю я, схватившись за ручку двери. — Тот пирог я готовила для родителей и знать не знала, что мне придется отдать его вам. Это была случайность, в которой обвинять меня — по меньшей мере некорректно, — обиженно произношу я.
— Это была шутка.
— В смысле?
— В прямом. Мне хотелось, чтобы ты переживала ночью, а утром увидеть на твоем лице панику, ну и извинения. Но ты на это неспособна. Закроем тему. Можешь идти домой.
— Вы сейчас серьезно?! — возмущенно бросаю я.
— Да. Пирог был охренеть какой вкусный. Ты не ценишь честность в мужчинах?
— Я ценю в мужчинах нормальность!
— Ну, тогда удачи тебе в поисках нормальных мужчин. До завтра, Аня, — с нажимом добавляет он, явно выгоняя меня из своего кабинета. Урод. Сволочь! И вот из-за этой скотины я не спала всю ночь?! Ну погоди, подсуну я тебе магнезию в чай. Козел!
Быстро снимаю в сестринской испачканные кровью брюки и застирываю их водой. Обидно, черт возьми, и вовсе не за брюки. Ну какая же сволочь.
— Вера Геннадьевна, где документы со в…, — резко поворачиваюсь на знакомый голос. Урод! Стоит и, не стесняясь, пялится на меня.
— Чо вылупились?! Выйдите отсюда немедленно! Не видите, что я переодеваюсь?!
— А ты ничего не перепутала, деточка? Тебя со взрослыми не учили разговаривать соответственно?
— Я вам не деточка. И кто бы тут мне говорил про манеры. Человек, который хватает за руки, с силой заводит в душ, всячески унижает и строчит гневные смс, называя меня курносой ондатрой? Вы мне никто, чтобы со мной так себя вести. Рабочий день, равно как и моя практика на сегодня закончились. Я не обязана вести себя сейчас с вами так, как этого хотите вы. В данный момент вы для меня уже не заведующий и не преподаватель, а мужик, без спроса зашедший в сестринскую и пялящийся на мои трусы. В Америке вас бы уже давно посадили за такое обращение.
— Боже мой, как все серьезно. Мне следует бояться американских спецслужб? — демонстративно прикладывает руку к груди.
— Бойтесь. Только не их, а жизнь. Она иногда преподносит разные сюрпризы. Сегодня я униженная вашим враньем по причине вашего самодурства, а через недельку другую вы окажетесь на коленях.
— Ох, даже так. Я уже боюсь.
— Бойтесь, — зло повторяю я, надевая брюки. Хватаю вещи со стула и прохожу около Лукьянова, намеренно задевая его руку.
Сажусь в машину и застегиваю ремень безопасности. Все будет хорошо. У меня обязательно все будет хорошо. Перевожу взгляд на вибрирующий мобильник.
16:54
«Я потерял мобильник на озере:) И внезапно слег с температурой. Только проснулся и нашел допотопный телефон. Ты как? Сильно мучал тебя с опросом?»