Доминик остановился, чтобы оглянуться на Брук.
— Это её мать. Она говорила, что не любит свою семью, но вообще она много что успела сказать, поэтому я понятия не имею, что из этого правда, а что нет.
— Плохи твои дела, старина. У вас не будет прогресса в отношениях, если ты станешь сомневаться в каждом её слове.
Доминик удивился. Какого прогресса?
— Она открыто призналась, что привыкла скрывать свои чувства. По крайней мере, она была честна в этом.
— Или, возможно, это была ложь, — засмеялся Арчер. — Знаешь, а ещё я понял, что завидую тебе, когда сегодня вечером не мог оторвать от неё глаз. Ты сказал, что она хорошенькая. Но слова «хорошенькая» недостаточно, чтобы описать твою невесту. Представь нас. Мне будет абсолютно наплевать на то, что она что-то там скрывает.
— Нет.
По-прежнему глазея на Брук, Арчер предложил:
— Я был бы рад умыкнуть её у тебя, вывезя прочь из страны. Ты сможешь сказать, что её похитили. И это будет правдой. К тебе не будет никаких претензий, что скажешь?
— Скажу, что в таком случае потеряю всё, что у меня есть.
— Ну ладно, могу подождать, пока вы поженитесь, а уже потом избавить тебя от этой занозы.
— Она не заноза, — пробурчал Доминик. — А вот ты начинаешь надоедать. Уходи.
Доминик ушёл сам, понимая, что его друг никуда не уйдёт. С тех пор как Доминик увидел Брук, она не покидала его мыслей. Он даже несколько раз был с ней весьма близок и понял, что мог бы не просто терпеть её присутствие рядом с собой. В ту ночь, которую они провели вместе, она воспламенила его страсть и полностью удовлетворила его. Было бы так легко полюбить её, если бы… Если бы! Было столько этих треклятых «если». Тем не менее, сейчас он с благословления Брук приближался к другой женщине, чтобы изменить своей невесте из-за этой глупой сделки, которую он абсолютно не понимал.
Хотя у него было твёрдое намерение принять её сделку, если это то, чего она действительно хотела. Но он просто с запозданием понял, что сам этого абсолютно не хочет. Именно в этот момент ему преградили путь, и все те эмоции, которые он чувствовал в день приезда в его дом Брук, снова обрушились на него.
На пути Доминика возник Принц-Регент, позади которого с ноги на ногу переминались трое его лизоблюдов. Он, как обычно, выглядел настоящим франтом, разодевшись в зеленоватый атласный фрак с невероятно широкими лацканами и модные белые бриджи. Длинна брючины, судя по всему, была изобретением «Красавчика Браммела», дорогого друга Регента, поэтому неудивительно, что он стал их носить. Большинство модников в Лондоне уже успели скопировать уникальный стиль Браммела в одежде. Даже кружевной шейный галстук Регента был такой же, как у Браммела, правда, немного более высокий. Наверное, для того, чтобы скрыть двойной подбородок Принца. Но этому человеку было уже почти пятьдесят. Ни одна причудливая одежда не поможет скрыть его разгульный образ жизни.
Доминик знал, что монарх может появиться здесь сегодняшним вечером, он просто надеялся, что этого не произойдёт. Но Принни, как между собой называли его подданные, очевидно, был уже в зале, когда прибыли Брук и Доминик. Суматоха, которая сопровождала каждый его приезд, предупредила бы Доминика о том, что он на подходе. Это было плохо. У него не было времени подготовиться и спрятать свои настоящие чувства.
— Мне не сказали, что она настолько красива, — заметил Принц, глядя поверх Доминика на Брук, прежде чем улыбнуться молодому человеку. — Вы должны быть довольны.
— Вас не должно волновать моё мнение, Ваше Высочество.
Доминик сказал это так холодно, что Регент нервно подёрнул плечом.
— Да, конечно. По крайней мере, пока Вы выполняете мои приказы. Продолжайте в том же духе.
Небольшая группа продолжила свой путь, встав на краю танцевальной площадки. Доминик не шевельнулся, борясь со своими эмоциями, которые могут завести его прямиком на виселицу. Подумать только, его жизнь может кардинально измениться лишь из-за того, что этот человек не в состоянии жить на те деньги, которые выделяет ему Парламент. Он просаживает их все и залазит в такие долги, за которые обычного человека уже давно бросили бы в долговую тюрьму.
Доминик оглянулся, дабы убедиться, что Регент не направился в сторону Брук. К счастью, не направился. А всего лишь один взгляд на девушку избавил Доминика от переполнявшего его гнева. Какая ирония. В последнее время она, как правило, была его причиной, но только не сегодня.
Он подошёл к Шарлотте Уорд. Он слышал, что она вскоре после их короткого однонедельного романа снова вышла замуж, но он не мог припомнить имени её нового мужа. Блондинка со светло-голубыми глазами, она не сумела заинтересовать его надолго. У неё было слишком переменчивое настроение, и она была чересчур привязчивой. Или же это была Мелисса? У него было так много любовниц, что он просто-напросто пресытился.