Лиза Бетт
Заставь меня прекратить
Пролог
Ступени одна за другой приближали меня к неизбежному.
Спустилась по широкой лестнице, стараясь шагать спокойно с высоко поднятой головой, вот только внутри меня творился ад. Агония. Безумие.
Алое, как кровь этого ублюдка, платье льнуло к коже, хотелось содрать его с себя, и переодеться в джинсы и футболку, но я зареклась выказывать хоть какие-то человеческие слабости в виде дискомфорта от носки вечерних платьев на обычный ужин в четырех стенах этого проклятого дома.
Особняк я ненавидела так же сильно, как и его хозяина.
Адам услужливо толкнул передо мной дверь в столовую и отступил, опуская голову, а я наградила его взглядом полным молчаливой злости. Он делал вид, что в конвое, коим он был, нет ничего необычного, но по-другому я бы не пошла сюда.
Не хотела снова встречаться с этим монстром.
Ведь в последние дни мне удавалось избегать Самсонова.
– Надо же, какой сюрприз, – Давид издевательски протянул, окидывая меня беглым взглядом и тут же прошел к столу, выдвигая стул для меня. Эта скотина выглядела спокойной и уравновешенной, и от этого я бесилась еще больше.
Медленно прогарцевала к нему и позволила усадить меня за длинный прямоугольный стол. Мысленно порадовалась, что Самсонов сядет на противоположной его стороне и расстояние между нами увеличится, но Давид не спешил уходить. Стоял за моей спиной, молчал, а я сидела с неестественно прямой спиной чтобы не коснуться его пальцев на спинке стула. Уверена, он все еще сжимал ту, мечтая, чтобы вместо нее в его руках была моя шея. – Тебе идет красный…
Произнес негромко, а потом будто бы и не было этой заминки обошел стол и сел на свое место, во главу стола. Кивнул Адаму, и тот впустил в столовую слуг с подносами.
Около меня поставили блюдо, накрытое блестящей пузатой крышкой, около Давида – аналогичное.
Аппетита совершенно не было, но я взяла в руки вилку и нож и мой взгляд впился в хромированный бок крышки, но голос Самсонова заставил скрипнуть зубами.
– Сегодня на ужин кое-что особенное, – Давид не притронулся к приборам, вместо этого взял в руки стакан Курвуазье и отпил, не отрывая лукавого взгляда от моего каменного лица. Уверена, он прекрасно считал по нему ответ: «пошел нахер».
Ухмыльнулся. Опустила глаза на крышку и как только слуга поднял ее, внутри меня все оборвалось.
– Месть – это блюдо, которое нужно подавать холодным, да, милая? – процитировал Крестного отца и откинулся на спинку своего стула, а я ощутила, что мои руки задрожали. Медленно, чтобы не делать резких движений и не выдавать тремора отложила приборы и подняла голову, стараясь сдержать крывшую ярость.
Он решил поиграть в свои извращенские игры? Отлично! Начнем!
– Заряжен? – спросила, понимая, что Самсонов вряд ли положил бы на мою тарелку боевой глок, но тот снова удивил.
– Проверь, – отсалютовал бокалом, и вся кровь от моего лица отхлынула и застряла в горле.
Дрожащей рукой взяла в руки оружие, и вспоминая уроки Армана, нажала кнопку, выпуская магазин. Тяжелый и ледяной металл обжигал руки, он оказался полностью заряжен, и я отложила магазин и начала разбирать пистолет, чтобы проверить, есть ли патрон в стволе. Есть.
Самсонов наблюдал.
Мои руки постепенно холодели так же, как металл оружия, и дрожь усиливалась, но я аккуратно разобрала пистолет на запчасти и, разложив их все на белоснежной скатерти, подняла голову на Давида.
– Милая, невинная девочка, которая умеет обращаться с оружием, – он снова издевательски протянул, а я скрипнула зубами, когда он назвал меня невинной. Мы оба знали, что это больше не про меня. Во всех гребаных смыслах этого слова. И все благодаря Самсонову. – Давай, покажи, на что ты способна!
Подстрекнул, став вдруг серьезным, а я ощутила, что адреналин ударил в кровь как фейерверк, и вскинула брови, показывая, что мне скучно. Но руки покорно потянулись к запчастям и начали привычный ритуал. Брат научил меня обращаться с оружием, мы даже игрались с ним на скорость, поэтому без труда собрала пистолет и вставила полный магазин, передергивая затвор.
Самсонов все так же расслабленно сидел на своем стуле, вот только теперь не издевался, а наблюдал за мной с нотками серьезности и настороженности.
А может пустить пулю этому ублюдку в лоб?
Вытянула руку, целясь в Самсонова и тот поднялся и раскинул руки в стороны, подставляя грудь. Медленно крутанулся с раскинутыми руками. Тварь безрассудная! Издевался, но не улыбался. Делал это грациозно и красиво. Ненавижу его!
– Валяй.