— Ты куда делся?!
— Извини. Срочно пришлось отлучиться. Я тебе вечерком звякну, если у тебя ещё будет желание погулять.
— Я тебя здесь подожду. — говорю без апелляционным тоном.
— Где здесь?
— У тебя в квартире. Заодно порядок наведу.
— Пого… — но я его уже не слушаю. Вешаю трубку прежде, чем он успевает договорить.
Ну что за безнадега. Вздыхаю, осматривая фронт работы. Да уж, хорошо что у себя я уборку уже делала. Придётся под напрячься, чтобы успеть всё сделать до вечера.
Глава 8
Делаю повторный обход по квартире, оцениваю фронт работы и разделяю на мелкие задачи — так будет легче сориентироваться. Для начала ставлю вариться мясо для супа. Затем бросаю немногочисленные вещи в стирку — надо признать их действительно не много. И начинаю перемещаться из комнаты в комнаты. Протираю пыль, пылесошу, мою пол. Достаю готовое мясо остужаться и медленно перетекаю в душ. Что ж, основная работа сделана. Осталось дело за малым. Готовка.
Встаю под струи душа и отмокаю. Вода стекает несколькими струйками по спине. Не могу отделаться от мысли, что в квартире я не одна. Обматываю голову в полотенце, натягиваю одежду и, оглядываясь, выхожу из ванной. Что-то, подруга, тебя глючит. Наверно, это сама квартира давит. Всё в ней пропиталось Родионом. Не могу не думать о нем, будучи находясь здесь. Прохожу в зал, проводу взглядом по книжному шкафу и вытаскиваю фотоальбом. Разглядываю находящиеся там фотографии. Смотрю на его подростковые фотки и не могу не улыбнуться. Он такой смешной здесь. Даже наши общие есть. Вот так. А у меня, между прочем, ни одной. Что странно, но более новых фотографий я там не нахожу. Пожимаю плечами, не придавая этому особого значения, и иду на кухню. Еда сама себя не приготовит.
Часов в шесть звонит Родион — узнать, где я. Сообщает, что в течении получаса максимум часа приедет. Ну и славно. Делаю последние штрихи на кухне и с чистой совестью и спокойной душой, что это горе-луковое не помрет здесь с голоду — направляюсь к телевизору. Родион застает меня за просмотром комедийного фильма.
— Извини, что так долго, — он явно пытается отдышаться.
— Ничего страшного, — пожимаю плечами. И с интересом рассматриваю его запыхавшееся тело. Волосы взлохмачены, на лбу проступает несколько капелек пота. Глаза больше виноватые, чем уставшие, но даже так — чувствуется, что держится он из последних сил. — Иди в душ и будем ужинать.
Он кивает и послушно уходит. Так странно видеть его таким серьезным. Это совсем не сходится с его образом из детства. Всё-таки люди со временем меняются. Заключаю с улыбкой на лице и иду раскладывать еду.
— Не знаю, ешь ты такое или нет, но в ближайшее время придется, — смеюсь, когда Родион заходит в кухню. — Не забудь только убрать всё это в холодильник, — обвожу рукой пару кастрюль и сковородку.
— Уверен, что всё очень вкусно.
— Ты еще не попробовал, — меюсь и наблюдаю за спешными попытками урвать кусочек с тарелки. Довольно мычит и, пока ест, не произносит и слова. Будем считать, что клиент доволен приготовленными блюдами.
Заканчиваю ужинать и Родион, не говоря не слова, собирает тарелки и несет их раковину.
— Давай я помою.
— Ты и так всю квартиру вычистила. Даже смотрю вещи постирала, — смотрит на развешанные вещи на балконе.
— Машинка стирала. Не я.
Род отрицательно машет головой. И я делаю последнюю попытку вразумить его.
— Ты после работы уставший.
— И что? — улыбается мужчина. — Уж тарелочки я в состоянии помыть.
Облокачиваю лицо на руки и расслабляю тело, которое изрядно затекло во время мытья полов. Швабру я не нашла, так что пришлось по полу ползать, как в старые добрые времена.
— Тебе не помешало бы приобрести швабру, — всё-таки озвучиваю мысль. — Без нее не очень удобно.
Родион скептически на меня посматривает.
— Так она у меня есть. На балконе в углу стоит, — прослеживаю за его пальцем и обреченно выдыхаю. Вот там то я и не смотрела.
На мои плечи ложатся мужские руки и я невольно вздрагиваю.
— Расслабься. Твои плечи слишком напряжены.
Да как же тут расслабишься, когда кожа под его руками огнем горит. А когда он требовательно просит на ухо, так вообще по спине табун мурашек пробегает. Его руки крепкие, но в то же время нежные. Я невольно охаю, когда он начинает более энергично разминать мои плечи. Стискиваю челюсти, не позволяя себе произносить ни звука. Низ живота начинает скручивать и приятно тянуть. Я тут же вскакиваю, выкручиваясь из его рук и отхожу к кухонному гарнитуру. Дыхание рваное и тяжелое, что не остается не замеченным у друга.
— Лер.
Выпрямляю руку вперед, ограничивая подход ко мне. Но разве это его остановит? Он подходит почти в плотную ко мне, не замечая перед собой преград. Я опускаю глаза, не смея посмотреть на него.
— Не бойся меня, — рвано шепчет. — Я не трону тебя, если ты сама меня об этом не попросишь.
Сердце ёкает.
Правда?
Нахожу в себе силы поднять на него взгляд и смотрю на его пьянящие глаза. Они дурманят меня. Разум отходит на второй план и я перевожу свой взор на его губы.
— Пойдем прогуляемся, — спешно сообщает Родион и выходит из кухни.
Сползаю на пол и некоторое время пытаюсь унять бешено-колотящее сердце. Оно так бьет о ребра, что невольно думаешь — выпрыгнет. Аккуратно поднимаюсь на ноги и плетусь в прихожую. Родион уже обулся. Следую его примеру.
Некоторое время мы идем молча. Между нами витает напряжение и неловкость. Второе, скорее веет от меня. Для меня непривычно такое состояние. Я не понимаю почему я так реагирую именно на него. Я не могу расслабится. Именно потому, что это он. Когда-то он убил во мне жизнерадостную девочку, смотрящую на него с обожанием. Нет, скорее с восхищение и благодарностью. Я боюсь ему вновь доверится. Боюсь, что вновь растопчет…
— Лер, — я выпадаю из своих раздумий и устремляю взгляд на Родиона. — Давай поговорим. На чистоту.
Сглатываю. О чем он хочет поговорить? Смотрю как он садится на свободную скамью и некоторое время не решаюсь подойти к нему. Вперед. Ты должна это сделать. Как минимум, из любопытства.
— Лер, я… — берет меня за руку и я испуганно смотрю на свою ладонь. Тело мгновенно покрывается гусиной кожей. — Я понимаю твои чувства и не настаиваю ни на чем. Трудно простить меня за мое исчезновение, но у меня была на это причина.
Причина?
— На данный момент, хочу, чтобы ты знала. Я хочу тебя, — ощутимо вздрагиваю и Родион отпускает мою руку. — Но, как я говорил — я не причиню тебе вреда. Я постараюсь держать себя в руках, — отводит взгляд и смотрит перед собой.
Не знаю, что и сказать. Поэтому молчу. Правильно или нет — не знаю.
— Сергей предлагает съездить небольшой кампанией отдохнуть. Но после того, что я сказал — ты вряд ли поедешь, — встает и уходит.
Нет, ну нормально за меня решать? Хотя признаться честно, стрёмно.
— Одна точно не поеду, — стараюсь говорить по-уверенней.
— Можешь пригласить друзей, — не оборачивается. А я обегаю и встаю перед ним, заставляя резко остановиться.
— Правда можно? В-Влада, — начинаю неуверенно, — и его девушку, — торопясь, заканчиваю фразу.
— Да.
Его мышцы напряженны.
— А… по поводу того, что ты сказал…
Он напрягается еще сильнее.
— Я ответа от тебя не требую, — смотрит мне прямо в глаза. — Просто хотел быть честным с тобой.
— С… спасибо.
Родион притягивает меня за талию и зарывается в волосы. Я вынуждена прижаться в его груди. Я была права. Крепкий мускулистый торс. Вне всяких сомнений, мое тело реагирует именно на него. На его близость, жар, учащенное сердцебиение. Но, что именно это — похоть или нечто большее — мне придется разобраться. Сейчас я не позволю эмоциям взять вверх надо мной.
Родион выпускает меня из своих объятий, а я еще некоторое время стою, прислонившись к его груди.