Кингсли поочерёдно пожимает наши ладони и отвечает:
— Рад знакомству с вами, ребята, — улыбка волшебника гаснет. — Боюсь, что в свете последних событий мы будем чаще общаться. И, скорее всего, это будут далеко не дружеские беседы.
Я перехватываю тревожный взгляд Невилла. Кингсли, похоже, тоже это замечает и оптимистично добавляет:
— Но не волнуйтесь, ваши семьи в полной безопасности.
Невилл через силу улыбается и опускается на свой стул.
Извинившись, я покидаю Кингсли и, обогнув стол, подхожу к маме, беседующей с Молли.
— Мам, надо поговорить.
Она поднимает на меня изумрудные глаза.
— Гарри, милый, что-то случилось? — между тонких бровей залегает морщинка.
Я сжимаю губы и утвердительно киваю в ответ.
Она берёт мою ладонь и с тревогой смотрит на меня.
— Давай выйдем, а то слишком много свидетелей, — я киваю в сторону двери.
Я жду, пока мама выберется из-за стола и, взяв её за руку, покидаю кухню и отхожу на приличное расстояние от двери.
— Гарри? — окликает меня мама и заглядывает в лицо. Её тонкие пальцы нервно теребят прядку рыжих волос.
— Я хотел поговорить с тобой по поводу Питера.
— Питера? С ним что-то случилось?
— Дело в том, что он… — я обрываю себя на полуслове и шумно выдыхаю. Давай же, Гарри, скажи это.
Мама недоумённо наблюдает за моей неловкостью, жестом руки приглашая закончить предложение.
Я топчусь на одном месте, снова вздыхаю.
— Что он — Пожиратель Смерти.
Ответом мне становится тишина.
— Что ты сказал? — едва слышный шёпот раздаётся спустя десять секунд.
— Мам, ты слышала. Вы с папой не того человека выбрали в качестве Хранителя.
Видимо, состояние шока отступает, и мама вцепляется в мои плечи, разворачивая, заставляя посмотреть в глаза.
— Гарри, как такая мысль вообще могла забрести в твою голову? Питер — наш друг, и…
Я сбрасываю её руки со своих плеч, глядя в исказившееся, словно от боли, лицо.
— Он не друг нашей семье! Он — предатель, лживая и изворотливая крыса, вот кто он.
— Что ты такое говоришь? Как Питер может быть Пожирателем Смерти? — произносит мама недоверчивым тоном.
— А вот представь себе, может. И не только он один кстати.
— Кого ещё ты посмеешь обвинить в подобном?
— Профессора Снейпа.
Повисает напряжённая пауза. Мама неотрывно смотрит на меня, её глаза медленно сужаются, руки скрещиваются на груди.
— Гарри, ты хоть понимаешь, что ты говоришь? — неожиданно тихо произносит она, плечом прислоняясь к стене.
— Конечно, я понимаю! Что Снейп, что Петтигрю — Пожиратели Смерти. Мы должны избавиться от них, защитить семью и друзей, чтобы потом не было беды.
Мои последние слова сквозят неприкрытым отчаянием. Я вглядываюсь в тонкие черты маминого лица и с ужасом понимаю, что она мне не верит.
— Я знаю профессора практически всю свою сознательную жизнь, и если когда-то давно он мог впутаться в поистине тёмные и опасные вещи, то сейчас… И вообще, как ты мог до такого додуматься?
Я медленно поднимаю тяжёлый взгляд и молчу, потому что неожиданно сам понимаю, что для обвинений мне явно не хватает фактов.
—Пойми: они не способны на предательство.
— Ты слишком добра ко всем, — я обиженно отворачиваюсь.
— Гарри, не веди себя, как маленький ребёнок, – с укором произносит мама и поворачивает меня лицом к себе. – Пойми, я не могу иначе.
— И в этом вся ты… — с лёгкой досадой произношу я.
— А насчёт профессора…
— Я всё понял, мам, — перебиваю я маму, проводя пальцами по рыжей волне волос.
Пару мгновений она пытливо смотрит на меня, но потом, видимо, сдаётся.
Дверь, ведущая в кухню, открывается, из-за неё показывается отец.
— Гарри, Лили, вы идёте? Собрание сейчас начнётся.
— Ты иди, я сейчас тоже подойду, — киваю я маме.
Она выпускает меня из объятий и возвращается.
В моей голове – полнейший кавардак. Да, я согласен, что поторопился с выводами, но ведь сам Снейп не отрицает того, что он – Пожиратель Смерти. А это уже, как минимум, странно. Но тогда почему он подставляет Петтигрю?! По моему мнению, истинный Пожиратель, преданный Тёмному Лорду, никогда не сдаст своего соратника.
А может профессор зельеварения не такой уж и Пожиратель? Хм, как там сказал Дамблдор? «Он знает, с чем имеет дело?» Скорей всего, так оно и есть. Иначе этот непредсказуемый человек не стал бы давать мне всякого рода предостережения в попытке уберечь от смерти.
В другом конце длинного коридора раздаётся позвякивание колокольчика. Ох, не к добру для меня этот звук сегодня.
Через некоторое время из темноты появляется силуэт, в котором я безошибочно угадываю предателя семьи.
— Опаздываешь, Питер, — громко произношу я.
Петтигрю резко вздрагивает, как от разряда тока, и замирает на месте, подслеповато разглядывая меня.
— Ой, Гарри, это ты. Ты меня напугал…
Снова его отвратительное лицемерие. Вон как семенит своими короткими ногами, сокращая расстояние между нами, а одна его наигранная улыбочка чего стоит.
— Где ты пропадал, а? — я вздёргиваю подбородок и внимательно слежу за каждым движением крысёнка.
Питер выставляет руки ладонями вперёд, сощурив глаза, и начинает оправдываться:
— Я бегал по делам, к одному своему знакомому, так, маленькое дельце и всего-то!
— Твоего знакомого случайно не Лорд Волдеморт зовут? — с нажимом произношу я, ощущая всё возрастающий гнев.
Маленькие глазки Питера расширяются до предела, короткие толстые пальцы прижимаются к тонким губам.
— Гарри, что ты, как ты мог подумать… — заикаясь, выдавливает из себя Петтигрю, чем ещё больше злит меня.
Я хватаю его за грудки, рывком вдавливая в стену.
— А что, разве я не прав? Ты — жалкий, скользкий прихвостень Тёмного Лорда, вот кто ты! Обвёл вокруг пальца моих родителей, которые доверили тебе хранить Тайну, а сам выслуживаешься перед Волдемортом и ждёшь удобного случая, чтобы сдать мою семью, да? Прикидываешься недалёким идиотом, тихим и незаметным, но я-то тебя знаю, я вижу насквозь твою гнилую душонку. И не пытайся мне перечить! — рявкаю я, локтём прижимая Питера к стене, второй рукой вцепляюсь в его левое запястье.
— Может, и Метку мне покажешь?
Застывший, как изваяние, Питер вдруг начинает вырываться из захвата, что-то тоненько вереща. Но я не позволяю ему сдвинуться ни на дюйм, пытаясь задрать рукав его одежды. Петтигрю отчаянно машет руками, пару раз ему удаётся заехать мне по лицу, чуть не сбив очки. Ярость захлёстывает меня. Метнув ненавистный взгляд на крысёныша, я не без удовольствия отмечаю неподдельный страх в слезящихся глазах. Неимоверных усилий мне стоит сдерживать себя, чтобы не дать Петтигрю в ответ.
И тут происходит невероятное. В момент, когда я уже почти задираю его рукав и вот-вот надеюсь увидеть Метку, Питер, как по мановению волшебной палочки, начинает уменьшаться в размерах. В буквальном смысле слова. И всего через пару мгновений в моих руках остаётся только груда одежды.
Самообладание возвращается ко мне в тот момент, когда из штанины Петтигрю выскакивает больших размеров крыса и бросается наутёк. Одновременно распахивается дверь кухни, и оттуда высыпает человек шесть, видимо, сбежавшиеся на шум в коридоре.
— Держите его!!! — кричу я, указывая на убегающую крысу, бросаюсь вслед за ней.
Крыса ловко прошмыгивает между ног присутствующих прямо на кухню.
— Да что же вы стоите, ловите его!!! — отчаянно кричу я, расталкивая всех локтями. Сбоку от меня кто-то вскрикивает, но мне сейчас не до этого, главное — не дать уйти Питеру.
Первым реагирует Рон. Он срывается с места и устремляется за крысой, проскочившей на кухню и скрывшейся под столом. К нему присоединяются Фрэд с Джорджем. Гомон стоит невыносимый, отовсюду летят вопросы наподобие: «Что происходит?». Я подлетаю к столу, ни на кого не обращая внимания. Там происходит настоящая возня, но спустя пару мгновений оттуда раздаётся победный клич.
— Держите крепче! — выдыхает Рон, выползая из-под стола и оборачиваясь на братьев.