Уж не Снейп ли укрыл меня ночью?
Кто же ещё мог это сделать? Конечно, он. Никого больше рядом не было.
Вилка с наколотым кусочком картофеля так и замирает на полпути к моему раскрытому рту.
Вот это…забота.
За каким-то дьяволом я вновь смотрю на зельевара как раз в тот момент, когда Дамблдор уже заканчивает обед и, выйдя из-за стола, скрывается за небольшой дверью в конце зала. На этот раз Снейп переводит взгляд на меня, и я не успеваю отвернуться. Мои брови против воли вопросительно ползут вверх, отчего профессор хмурится, но почти что сразу понимает скрытый смысл моей мимики. Неопределённо поведя уголком рта, он опускает взгляд в свою тарелку.
И как прикажете понимать это?
— Гарри, ты давай, ешь, — с еле сдерживаемой улыбкой произносит Сириус, и я, скорчив недовольную мину, придвигаю свою тарелку поближе и разминаю несчастный картофель в пюре.
Почему меня раздражает тот факт, что я оказался пойманным на разглядывании Снейпа? По большому счёту, в этом нет ничего предосудительного.
Странности, да и только.
Значит, получается, что если это Снейп укрыл меня ночью, то и по щеке тоже он меня гладил?
Я уже не знаю, что ещё мне растолочь в кашу от очередного открытия.
Или мне всё-таки приснилось?
Хм, Гарри, а какой ответ тебя больше устраивает? Вот тут я без понятия.
Ага, раз так, то я всё-таки допускаю мысль о том, что это мог быть именно профессор?
К чёрту, я запутался.
С грустью посмотрев на растолчённый картофель, я съедаю одну куриную ножку, набираюсь храбрости (заодно и наглости), встаю со своего места и под прицелом заинтересованных взглядов Ремуса и Сириуса обхожу стол по направлению к Снейпу, с каждым шагом всё больше лишаясь уверенности в правильности последующих действий. Ещё и зельевар не отводит от меня своих тёмных глаз, будто хочет загипнотизировать и повернуть мои шаги вспять. Ну уж нет, я разберусь со всем прямо сегодня.
— Профессор, можно с вами поговорить наедине?
Боже, как он сейчас на меня смотрит. Будто я – тот, кто получился в результате неудавшегося эксперимента по клонированию соплохвоста. Недоумённо и с подозрением.
Наконец, он возвращает привычное спокойное выражение лица и коротко кивает в ответ. Этого оказывается вполне достаточно для того, чтобы я смог развернуться и покинуть Большой Зал, поставив себе на заметку дать Сириусу щелбан за его ухмылку.
— Зачем вы это сделали?
Я провожаю взглядом небольшую стаю птиц, летящих в сторону южных ворот замка.
Снейп присаживается на высокий круглый камень, заворачиваясь в свою мантию.
После обеда резко похолодало, густые облака затянули небо, с Запретного леса долетает сильный ветер.
— Ты можешь конкретизировать? – устало вздыхает профессор, и я догадываюсь, что мысленно он вновь сетует на моё неумение складывать слова в достойные и развёрнутые предложения.
Знал бы он, как мне трудно произнести это вслух: «Профессор, скажите, зачем вы погладили мою щёку этой ночью?».
Мерлин, это звучит невыносимо глупо даже в собственных мыслях.
— Зачем вы… сказали, что нам не стоит общаться более непринуждённо?
Однако, неплохой поворот. Умею я выкрутиться из ситуации, хотя и нарываюсь на не менее трудный разговор.
Я прижимаюсь спиной к высокому камню, грызя сорванную былинку.
Мы сидим на спуске к хижине Хагрида. Сейчас здесь никто не ходит, и я подумал, что это место отлично подходит для разговора с глазу на глаз.
— Тебе пересказать события вчерашнего вечера или сам вспомнишь?
— Нет, не стоит. Просто я хотел сказать, что… — я делаю паузу, поморщив лоб и стараясь подобрать более подходящие слова, — меня вполне устраивают те отношения, что сложились между нами.
О боже, нет, совсем не то! Как-то двусмысленно получилось.
Удивлённый взгляд Снейпа становится последней каплей, и я, чувствуя, как к щекам медленно приливает кровь, откидываю голову назад, прислоняясь затылком к холодному камню, и вообще желаю провалиться сквозь землю.
— Хм, вот как… — задумчиво откликается зельевар.
Сидел бы ты, Поттер, в Большом Зале и дальше, а не позорился тут.
— Прошу прощения, профессор, я глупость сморозил, — и уже собираюсь попрощаться и поскорее уйти куда подальше, как вдруг Снейп, вглядываясь куда-то в даль Запретного леса, произносит тихо, но крайне отчётливо:
— В следующий раз, когда захочешь спать, лучше сразу поднимайся в спальню, а не ютись на диване, чтобы потом другим не пришлось ходить за подушкой и одеялом для тебя.
В его голосе слышится недовольная нотка, и я чуть не округляю глаза от возмущения.
— Да вы сами вчера заснули!
Яркий луч внезапно появившегося в просвете облаков солнца ударяет мне в глаза, так что я не могу разглядеть выражение лица Снейпа.
— То-то я не мог вспомнить, когда ты успел оказаться рядом, причём, самым наглым образом посапывая у меня на плече, — медленно произносит он, потирая подбородок подушечками пальцев.
Я спал у него на плече?! Нет-нет, какая-то несостыковка. Я же засыпал, откинувшись на спинку дивана.
— И в благодарность вы решили укрыть меня одеялом и погладить по щеке? – ехидно интересуюсь, скрестив руки на груди и склонив голову к плечу, потому что только так я могу скрыть своё неизвестно откуда взявшееся волнение.
— Да, только забыл сказку на ночь рассказать и поцеловать, — не глядя на меня, с сарказмом отвечает Снейп, затем вновь отворачивается лицом к выглянувшему солнцу.
— Какое…упущение.
Это я верно подметил. Упущение в том, что я странно реагирую на подобные высказывания профессора.
Отвечать мне он, по всей видимости, не собирается, и вообще ведёт себя так, будто меня вовсе нет рядом, и он просто вышел на прогулку. Легко у него это получается, игнорировать меня.
— И всё же, зачем вы это сделали? – глухо повторяю свой самый первый вопрос и на этот раз не сомневаюсь: он поймёт, о чём я веду речь.
— А ты как думаешь? – переспрашивает Снейп, втягивая голову в плечи и пряча подбородок в складках шарфа. Он щурится на яркое солнце, по-ребячески выглядывающее из-за облаков, хмурит брови, и у меня складывается впечатление, что профессор не очень любит такую погоду.
Не хочу отвечать только потому, что боюсь оказаться в неудобном положении из-за своих ненормальных версий. Поэтому я, сохраняя молчание, отбрасываю былинку и присаживаюсь на тот же камень, на котором сидит Снейп, спиной к спине, не прикасаясь к зельевару, опираюсь локтями о разведённые колени и обвожу взглядом величественный замок.
Я спал у него на плече. Невообразимо. Точней, не то чтобы невообразимо, представить подобную картину не составляет труда, но вот поверить и принять… Боже, как неловко-то вышло.
С другой стороны, вспомнить моё «великолепное» поведение вчера в библиотеке – вот за что должно быть неловко. Только тогда всё казалось правильным и нужным. Таким же правильным и нужным, как моё желание сейчас откинуться назад и прижаться своей спиной к его спине, сползти чуть ниже, так, чтобы можно было немного отклониться вбок и опустить голову ему на плечо. Чтобы вновь ощутить столь необходимое сейчас спокойствие, обрести душевное равновесие, потому как я буду знать, что есть тот, на кого я могу положиться, тот, кто сможет встряхнуть меня при необходимости.
Плевал я на все предрассудки.
Прикрыв глаза и доверившись осязанию, уверенно делаю всё то, что захотелось пару мгновений назад.
Он никак не реагирует на мои действия: не напрягается, не останавливает меня, не уходит. Он молчит, а я прижимаюсь щекой к острому плечу, скрытому под складками мантии, сразу снимаю очки, так и норовящие съехать вбок, и прячу их в нагрудном кармане рубашки.
Боюсь, что я постепенно начинаю привыкать, более того – нуждаться в столь близком присутствии этого человека. Нет, «нуждаться» — слишком громко сказано. Здесь должно быть другое слово. Какое именно – я пока ещё не могу подобрать.
Ветер со стороны Запретного леса долетает до нас и шевелит волосы Снейпа, отдельные пряди щекочут мой висок.