Он выздоровел! Ему больше не надо было укутывать больные руки с искалеченными суставами. Он смело подставил их свежему утреннему ветру и с легкостью направил кресло к гостинице. И при этом он не испытывал ни малейшей боли или какого-то иного неудобства. Впервые за долгие годы Куза проснулся с ощущением невероятной легкости в членах. Суставы опять безукоризненно слушались его, повинуясь малейшему желанию. Но перестали болеть не только конечности - повертев головой, он понял, что и позвонки шеи не издают больше того противного скрипа, который мучил его уже несколько лет. Создавалось впечатление, будто все его тело хорошенько смазали, и теперь оно напоминало отлаженный механизм, готовый верой и правдой служить своему хозяину. Язык был влажным - во рту вполне хватало слюны, чтобы можно было свободно глотать, не прибегая к надоевшей кружке с водой. При этом проглоченное свободно проходило по пищеводу, не вызывая ровным счетом никаких болезненных ощущений. Добрая, мягкая улыбка, от которой всем окружающим становилось тепло на душе, тоже вернулась к старику, заменив гримасу боли и отчаяния, заставлявшую людей содрогаться и неловко отворачиваться.
Куза не переставал улыбаться; он хохотал как полоумный и никак не мог остановиться. Здоровье вернулось к нему! Наконец-то он сможет принести пользу обществу - ведь проклятая склеродерма не сковывает больше его движений и, значит, он очень на многое теперь способен!
Слезы! В его глазах появились настоящие слезы! Когда-то, еще в самом начале болезни, ему часто приходилось плакать. Рано осознав, что болезнь вскоре возьмет свое, он часами рыдал, уткнувшись в подушку, но постепенно и слезы исчезли, а потом перестали работать и слюнные железы. Теперь же настоящие слезы вновь лились по его щекам, но это были слезы радости и упоения жизнью. Он, не стесняясь, плакал всю дорогу до гостиницы. Как приятно вновь чувствовать себя здоровым мужчиной.
- Какое чудесное утро, не правда ли? - с улыбкой произнес профессор и широко расставил руки, ожидая принять ее в свои объятия. Какое-то время девушка стояла в нерешительности, а потом бросилась ему навстречу.
- Папочка! - еле слышно проговорила она, уткнувшись в толстые складки его теплого свитера. - Ты можешь стоять!
- И не только это! - Освободившись от дочери, он обошел вокруг инвалидного кресла. Сперва осторожно, придерживаясь правой рукой за спинку, потом все более уверенно, начав понимать, что не нуждается больше ни в какой опоре. Теперь он чувствовал себя еще крепче, чем утром. Он мог самостоятельно передвигаться! Ему казалось, что он сумел бы сейчас даже пробежаться или станцевать какой-нибудь бойкий танец. В порыве безудержной радости он попробовал даже изобразить какой-то особой сложности пируэт чуть не свалившись при этом, но все же удержал равновесие и совсем по-детски залился смехом глядя на изумленное лицо дочери
- Папа что произошло? Это же просто чудо!
Все еще переводя дух от смеха он в радостном возбуждении взял Магду за руки:
- Да это чудо. В самом прямом смысле слова
- Но каким образом?
- Это сделал Моласар Он полностью исцелил меня Он вылечил мою склеродерму - избавил меня от нее, будто я никогда и не болет!
Неожиданно краем глаза Куза заметит какое-то движение возле гостиницы, и, проследив за его взглядом, Магда поняла, кого он там увидел. Ее глаза радостно загорелись.
- Гленн! Ты только посмотри! Представляешь Mоласарp вылечил моего отца! Рыжевотосый молодой человек со смуглой кожей не двинулся с места. Он пристально смотрел на профессора своими голубыми глазами будто пытался определить что в эти мгновения происходит в его душе. Магда щебетала без умолку и тянула Гленна к отцу. Качалось она просто опьянела от счастья.
- Это чудо! Это настоящее чудо! Теперь мы сможем выбрать ся отсюда пока не...
- И какую же цену он потребовал за исцеление? -тихо и серьезно спросил Гленн, не обращая внимания на восторженную болтовню своей подруги.
Куза напрягся, но, как ни старался, все же не смог выдержать пристального взгляда пронзительных голубых глаз Гленна. В этих глазах он увидел горькое отчаяние и какую-то граничащую с разочарованием грусть.
- Он не назначал мне никакой цены, а сделал это просто из сострадания к своему соотечественнику.
- На этом свете мало что делается бесплатно, - с сомнением покачал головой Гленн.
- Ну, хорошо. Допустим, он попросил меня о небольшой услуге, которую я должен буду оказать ему после того, как он покинет замок. Он ведь не может активно действовать в дневное время.
- А что именно вы должны сделать?
Профессору начинал уже надоедать подобный допрос. "Какок право имеет этот молодой человек задавать мне все эти вопросы? - с возмущением подумал он. Ничего я ему не скажу." А вслух добавил - Он еще не говорил мне о б этом.
- А вам это не кажется странным? Вы даже не знаете еще, о чем он может вас попросить и какие услуги вам придется ему оказывать. То есть еще не обговорили по сути, никаких условий а уже приняли плату.