– Вы с Вороном не поехали к Марине Николаевне из-за Кикиморы?
Тур нахмурился и неоднозначно качнул головой.
– Потом расскажу, малыш.
День двадцать четвёртый
Часы в гостиной пробили два по полуночи. Тур отодвинулся от компьютера, закинул за голову руки, потянулся, разминая затёкшее тело, и с тоской посмотрел на экран. Ни «Людмилы Бобровой», ни «Людмилы Гавриловой» в совокупности с «язычеством славян», «фольклором», «историей» и прочими близкими темами в Интернете не нашлось. Лис не поленился выбрать все ссылки на статьи и монографии по славянскому языческому фольклору, опубликованные до 1988 года, авторами которых были женщины с именами, начинавшимися буквой «Л». Список содержал два десятка различных фамилий. Тур успел выучить наизусть их все, пока искал метод отсечения заведомо неподходящих. Однако за три часа работы ему удалось вычеркнуть лишь две строки. В одном случае автор жила и здравствовала по сей день, судя по свежим публикациям, а в другом дело решила биографическая справка дамы-профессора, родившейся в 1920 году.
Но, вопреки здравому смыслу, ощущение верно выбранного направления не покидало. Тур вновь обратил взор на распечатку. Одна из фамилий принадлежала таинственной Людмиле. Которая?
Он почувствовал на себе тяжёлый взгляд. Оглянулся. В серверной не было никого. Даже Дед дремал в полюбившейся гостевой комнате на втором этаже.
Тур разложил листы на столе. Которая?
«Л. Давыдова, Л. Кузнецова, Л. Осипова, Л. Старостина, Л. Рябова…» – медленно прочитывая строку за строкой, он вслушивался в глас интуиции, столь существенно помогавшей ему раньше. Но глас помалкивал. Зато нечто продолжало настойчиво давить в спину.
Всеволод Полозов резко обернулся. Опущенные жалюзи не впускали в серверную ни тусклый свет фонаря со двора, ни дождливый мрак беззвёздного неба. Однако что-то стояло по ту сторону и следило за человеком возле компьютера.
Тур приблизился к окну, помедлил и быстро раздвинул пластины современных штор. Отчётливо звякнул велосипедный звонок. Мелькнули гневные детские глаза, и невидимая фигурка замерла на аллее.
– Ваня?
Мальчик с велосипедом неподвижно стоял в темноте. Собственно, призрака Всеволод Полозов не увидел. Но тёмное пятно между двух сосен показалось гуще и плотнее окружающего пространства.
Недолго думая, Тур вышел в холл и направился к выходу на парадное крыльцо. В полумраке возле порога копошилось чёрное существо. Он вздрогнул, натолкнувшись на него взглядом, и в следующий момент узнал овчарку. Галка, заметив хозяина, выдала грозное предупреждающее «р-р» и царапнула дверь.
– Да, да, Галатея. К нам гости, – Тур погладил собаку и взялся за дверную ручку.
«Р-р-р»! – настойчиво повторила Галка.
– Спасибо, девочка, я всё понял. Иди на место.
Он ступил на крыльцо, не позволив собаке выскочить за порог. Из коридора раздалось тревожное «гав» и возобновился штурм дверей.
– Галатея, место! – Тур повысил голос.
Четвероногая охрана не угомонилась, и он поспешил спуститься на аллею, рассчитывая тем самым продемонстрировать овчарке своё доброе отношение к незваному гостю.
Призрак-Ваня приобрёл вид тени.
– Здравствуй, Иван, – обратился к нему Тур.
Тень переместилась ближе к воротам.
– Постой, – он пошёл за призраком. – Ты зашёл поговорить? Проходи в дом.
– Нет. Там собака, – ответила ночная тишина. – Иди ты сюда.
Тур приблизился к воротам. Ваня и его велосипед стояли за оградой.
– Иди сюда, – опять позвал призрак.
Тур опустил руку в карман, где лежал электронный ключ.
– Почему ты не хочешь войти? – осведомился он.
– Там собака. Я боюсь.
Всеволод Полозов оглянулся на тёмный особняк. В холле рычала и повизгивала запертая Галатея. Почему? Он перевёл взгляд на призрака и вдруг вспомнил гнев в детских глазах, мелькнувших сквозь пластины жалюзи.
Ключ остался в складках кармана.
– Ты хочешь, чтобы я пошёл за тобой, Ваня? – осторожно спросил Тур.
– Да.
– Куда?
– Далеко.
Руки мгновенно похолодели. Холод коснулся губ и вырвался сухим затаённым вопросом.
– Насколько далеко, дружок?
Призрак несколько секунд помолчал и вдруг выпалил:
– Так далеко, где тебе место! Я думал, ты любишь маму. А ты такой же, как мой папка! Ты ей неправду сказал. Теперь она тревожится. Она всегда тревожилась, когда гадкий папка ходил к другой тётке, а маме врал про работу.
– Разве можно так говорить об отце? – сурово перебил Тур.
– Он гадкий, гадкий, гадкий!
Слабенький порыв ветра из-за ворот шевельнул каштановую прядь над вспотевшим лбом.
– Ты не прав, Ваня, – Тур сделал попытку вразумить юного призрака. – Как бы плохо ни поступал твой отец, он остаётся твоим отцом. Ну а мы зайдём к твоей маме и попросим прощения за ложь, прозвучавшую вечером.
– Нет! Вы такие же гадкие, как мой папка. Я сам буду беречь мою маму. Возвращайся туда, где нет живых, и никогда больше не приходите к маме. Иначе будете иметь дело со мной!
– Ваня, не спеши, – Тур решительно достал дистанционный ключ, – давай поговорим как мужчины.
Красный глаз приборчика нацелился на электронный замок. Призрак ребёнка ожидающе качнулся навстречу…
И тут в доме гулко хлопнула дверь. К воротам стремительно примчался грозный лай, а секунду спустя – разгневанная Галатея.
– Фу, нельзя! – крикнул Тур.
Но было поздно. Призрак с велосипедом исчез. Зато рядом появился другой, лохматый и напуганный.
– Дед, – Тур опустил руки, – что ты наделал?
– Опаньки! Наделал! Твою башку вытащил из мира духов, олух! – взбеленился болотник. – Ты думаешь, этот пацан просто так приходил? Ты глянь, какую дорожку он тебе приготовил. Глянь, глянь!
Тур неуверенно посмотрел за ворота. В ночной мороси мелькнула чёрная лента фантомной тропы, уводившей в никуда.
– Я это, разговор-то твой с братом слыхал ведь, – виновато пояснил вездесущий блазень. – Ты опосля вчерашнего своего полёта на такую дорожку как встанешь, так и сгинешь. Нельзя вам поодиночке туды заглядывать. Хорошо Галка мальца прогнала. Я б не сумел.
– Зачем? – растерянно обронил Тур. – Зачем он это сделал?
– Мамку защищает, – Дед деловито вздёрнул седые усы. – Мал ещё, чтобы чёрное от серого отличить. У детей всё так: либо да, либо нет, либо хорошо, либо плохо. Все такие были. Ты это, Галку-то похвали. Она хоть животина, а доброе слово понимает.
– Умница, Галатея, – Тур ласково потрепал овчарку по загривку и тепло посмотрел на призрака. – Спасибо, Дед.
Офис фирмы, где заправлял Беляков, располагался в одном из отреставрированных старинных зданий на живописном бульваре в центре города. Нынешний июнь не жаловал ласковой погодой, а ехидный холодный ветер, пособник его капризов, немилостиво разгонял по домам любителей пеших прогулок. Тротуары пустовали, и Владимир Полозов без зазрения совести загнал БМВ на пешеходную дорожку.
– Ворон, – Тур встрепенулся, – я всё-таки с тобой пойду.
Брат вздохнул.
– Слушай, мы уже договорились. Нет оснований для опасений. Ты же полчаса назад со мной согласился. Нечего Беляку напоминать лишний раз, что нас двое. Отдам ему диск и сразу же назад.
– Статью про свалку напечатали в сегодняшнем выпуске газеты.
– Ну и что? Почему он должен связать это со мной? – Ворон невозмутимо нацепил очки. – Всё. Конец дебатам. Я пошёл.
Тур механически загладил назад густую чёлку и спохватился. Его близнец, приближаясь к подъезду офиса, точно так же наводил марафет в своей шевелюре.
Владимир Полозов козырнул охраннику, приподнявшемуся со стула, и безо всяких объяснений прошествовал прямо в кабинет с яркой табличкой «Директор». Беляков, нещадно стиснув телефонную трубку, разносил кого-то из подчинённых. На звук открывшейся двери он поднял по-бычьи красные глаза, узнал вошедшего и резко ткнул пальцем в направлении кресла.
– Мне плевать, как ты это сделаешь! Понял? Всё!
Он швырнул трубку на рычаг и упёрся ладонями в край стола.