Ну, а грязные сапоги?.. А разбитые пальцы?..
Нет. Идти надо сейчас. И только сейчас. Конечно, он не явится туда безоружным. При нем, как всегда, его верный «люгер», а еще он прихватил с собой тот самый серебряный крестик, который недавно одалживал профессору.
Ворманн вздохнул и сделал первый шаг вниз.
Он прошел уже больше половины лестницы, когда вдруг услышал этот шум. Капитан остановился и напряг слух. Казалось, будто кто-то отчаянно скребется или роет землю где-то справа, немного подальше, в самом дальнем углу подвала. Крысы? Он осветил фонарем ступеньки, но не заметил ни одной мохнатой твари. Те три паразитки, которых он встретил на этой лестнице сегодня днем, больше не показывались. Так ничего и не увидев, он заспешил к тому месту, где лежали трупы солдат, но, едва сделав последний шаг, остолбенел от ужаса.
Трупов на месте не было.
Как только профессор очутился в своей комнате и услышал за спиной звук захлопнувшейся двери, он тут же вскочил с кресла и подошел к окну. Напрягая зрение, он пытался разглядеть на мосту потерявшую сознание Магду. Но даже при свете луны, высоко уже поднявшейся над гребнем гор, Куза видел все очень неясно. Хотя, наверное, Юлью и Лидия уже заметили ее из гостиницы и помогли добраться до комнаты. Старику очень хотелось верить в это. Ему пришлось терпеть изо всех сил, чтобы продолжать сидеть в кресле и не рвануться на помощь дочери, когда та немецкая скотина ударила ее по голове. Но ему надо было сидеть и притворяться все тем же беспомощным калекой. Если бы немцы узнали о его чудесном исцелении, то сразу бы рухнул весь план, задуманный Моласаром и им. А этот план был сейчас для профессора делом всей его жизни. Уничтожение Гитлера, конечно, куда важнее безопасности одной-единственной женщины, пусть даже его собственной любимой дочери.
– Где он?
Услышав за спиной грозный голос, Куза сразу же обернулся. В словах Моласара звучали тревога и недовольство. Профессор не знал, когда появился в комнате ее истинный владелец – только что, или он находился здесь все это время, пока они путешествовали по мосту на ту сторону.
– Погиб, – коротко ответил старик, пытаясь определить, где сейчас стоит Моласар. Вскоре он почувствовал его приближение.
– Но это же невозможно!
– К счастью, это действительно так. Он попытался бежать, и эсэсовцы буквально изрешетили его пулями. У него, наверное, помутился рассудок, когда он представил себе, что с ним может случиться, если немцы доставят его сюда, в замок.
– Где тело?
– В ущелье.
– Его обязательно надо найти! – Моласар приблизился к старику, и в лунном свете, пробивающемся через пыльное окно, стало видно его зловещий оскал. – Я должен быть абсолютно уверен в его смерти!
– Да он точно мертв! Ни один человек не выжил бы после такого количества пуль. Их хватило бы, чтобы уложить на месте и десяток таких героев. Он был мертв еще до того, как свалился в ров. А уж после падения... – Куза только покачал головой, вспомнив страшную картину, всего несколько минут назад представшую перед его взором. В другое время и при других обстоятельствах он, наверное, не выдержал бы такого зрелища. Но сейчас все было совсем иначе. – Теперь он даже более чем мертв, – еще раз подтвердил он.
Однако Моласар, казалось, все еще сомневался в словах профессора.
– Мне нужно было самому убить его. Я хотел почувствовать, как жизнь покидает его проклятое тело!.. Я всегда считал, что он должен умереть только от моей руки. Тогда, и только тогда я был бы до конца уверен, что он не встанет больше на моем пути. Но теперь мне и в этом придется довериться тебе и считать его трупом заочно.
– Да тут и доверяться нечего! Если вы сомневаетесь – можете убедиться в этом сами. Он лежит на самом дне ущелья. Почему бы вам не отправиться туда и не проверить лично?
Моласар медленно кивнул.
– Да... Пожалуй, я так и поступлю... Потому что я должен сам в этом убедиться. – Он шагнул в сторону, и сразу же темнота поглотила его громадную фигуру. – Когда все будет готово, я вернусь за тобой.