Выбрать главу

И сейчас Ворманн вспомнил эту змею, наблюдая, как Кэмпфер измеряет шагами его кабинет, механически двигаясь от окна к мольберту, потом вокруг стола и назад, к окну. Кроме коричневой рубашки, все на Кэмпфере было черное – черная куртка, черные брюки, черный галстук, черный кожаный ремень, черная кобура и черные сапоги. Стальной череп на фуражке, молнии СС и офицерская петлица на воротнике были единственными яркими пятнами во всей его форме, придавая ей сходство с блестящей чешуей ядовитой болотной змеи.

И еще Ворманн заметил, что Кэмпфер порядком постарел со времени их последней случайной встречи в Берлине два года назад. «Но уж не так сильно, как я», – вкралась едкая мысль. Майор СС, хоть и был на два года старше, из-за своей стройной фигуры выглядел намного моложе Ворманна. К тому же у него были густые светлые волосы, еще не тронутые сединой. Настоящий образец арийского совершенства.

– А почему у тебя всего один взвод? – наконец спросил капитан. – В сообщении ведь сказано, что едут два. – А потом добавил: – Вообще-то я думал, что здесь будет целый полк.

– Нет, Клаус, – снисходительно улыбнулся Кэмпфер, продолжая бессмысленно шагать по комнате. – Конечно, и одного взвода вполне хватило бы, чтобы справиться с твоей так называемой проблемой. Поверь, мои солдаты очень опытны в этих делах. И я взял с собой два взвода только лишь потому, что это просто короткая остановка на моем дальнейшем пути.

– Так где же второй взвод? Собирает цветочки?

– В каком-то смысле, да. – Улыбка Кэмпфера была не из приятных.

– Что это значит? – недоуменно спросил Ворманн.

Кэмпфер снял шинель и фуражку и швырнул их прямо на стол. Потом подошел к окну, выходящему на деревню.

– Терпение. Сейчас сам все увидишь.

Ворманн нехотя подошел к окну. Кэмпфер прибыл всего двадцать минут назад, а уже пытался нагло узурпировать власть на заставе. Сперва в сопровождении своих солдат он без малейшего колебания вошел в крепость. Ворманн надеялся, что мост через ров уже достаточно слаб, но его надежды не оправдались. «Опель» майора и грузовик с солдатами проехали без происшествий. После этого он приказал сержанту Остеру – ворманнскому сержанту Остеру! – проследить за тем, чтобы все эсэсовцы были немедленно расквартированы, а затем парадным шагом вошел в кабинет Ворманна и бодро отсалютовал «Хайль Гитлер!», будто тот был новым мессией.

– Похоже, ты сильно продвинулся со времени прошлой войны, – заметил капитан, наблюдая за темной деревней. – И СС тебя, кажется, вполне устраивает.

– Я действительно предпочитаю СС регулярной армии, если тебя это интересует. Я считаю, что это более эффективная сила.

– Да уж, наслышан...

– И я покажу тебе, Клаус, как эффективность решает любые проблемы. А решение проблем – это выигранная война. – Он указал в окно. – Вот посмотри!

Сначала Ворманн ничего не увидел, но потом заметил какое-то шевеление на краю деревни. Это была группа людей. Приближаясь к замку, они вытягивались в неровную цепь: эсэсовцы гнали прикладами десять деревенских жителей.

Ворманн был потрясен, хоть и ожидал увидеть нечто подобное.

– Ты с ума сошел? Это же румынские граждане! Румыния – наш союзник!

– Значит, немецких солдат будут потихоньку убивать эти румынские граждане, а я должен спокойно смотреть на это? Я думаю, генерал Антонеску не станет поднимать большого шума из-за смерти десятка деревенских мужланов.

– Но ты ничего не добьешься, убив их!

– О господи! Да я пока и не собираюсь никого убивать. Но из них получатся прекрасные заложники. Я пустил в деревне слух, что если хоть один немецкий солдат умрет, то эти десять будут тут же расстреляны. И десять других – за каждого последующего солдата. И так будет продолжаться до тех пор, пока убийца не успокоится, или пока в деревне не кончатся жители.

Ворманн с отвращением отошел от окна. Так вот она. Новая Германия, этика Главной Расы! Вот, оказывается, как надо выигрывать войну!..

– Все равно ничего не получится, – убежденно сказал он.

– Все получится. – Самодовольство Кэмпфера было просто невыносимым. – Всегда получалось и всегда будет получаться. Этих партизан подбадривают дружеские хлопки по спине их же собственных собутыльников. И они чувствуют себя героями до тех пор, пока не начинают умирать их товарищи, или пока не будут наказаны их жены и дети. И тогда они снова превращаются в добрых невинных крестьян.