— Что там с магазином? — понятно, что просто так вопрос решиться не мог.
— А что с магазином? Я тут, понимаешь ли, отстегнул бабла, и нет никаких претензий к дочери Багирова. Вот и свадьбу сыграли, считай, — пробубнел в трубку, сербая какую-то жидкость. Ракитин был готов биться об заклад, что это был точно не обычный чай. Скорее ромашка, приправленная коньяком. Любимый вид напитка на рабочем месте, когда подопечные максимально допекают.
— Я сам расплачусь, — Ракитин не хотел перекладывать ответственность на кого-то еще, нет, он сам захотел Милу в жены, так что пора решать и сопутствующие вопросы. И все проблемы теперь у них были общие, даже если нагребла Мила их до брака.
— Сам он расплатиться…радуйся, что я все решил, тебе, судя по всему, придется еще много чего разруливать. Я тебе так скажу, мужик: держись. Вот честно, я тебе даже сочувствую и желаю терпения, потому что мой мозг она прожрала насквозь. Твой она попытается тоже, тут главное скрутить…
— При всем уважении, Руслан, я сам разберусь, что мне желать с моей женой, — с этого момента Саша не хотел больше никого посвящать в их семейные дела, пусть и плохое, и хорошее остается только между ними.
— Молодец, Ракитин, другого я от тебя не ожидал, характер!
В среду, как и было оговорено, Ракитин приехал в ЗАГС, где и получил долгожданное свидетельство о браке. Аж в глазах задвоилось, когда Саша прочитал строку «после заключения брака присвоены фамилии»
Мужу: Ракитин
Жене: Ракитина.
Официально Ракитина Людмила стала женой Ракитина Александра. Он все еще не верил, даже когда перечитал пару раз. Даже тогда мысли хаотично разлетались в голове, оседая навязчивыми идеями перепроверить, и он снова тянулся к листку, в котором все так же было написано именно то, о чем он уже раз дцать читал до этого.
Настроение моментально скакнуло ввысь, Ракитин летел к дому Багировых, прикупив два букета и торт, все это было чисто номинально, в глубине души он понимал, что до торта явно не дойдет, и если Настя цветы примет, то Мила скорее огреет ему по роже этим веником, да, именно так она и скажет. Потому что ей не понравится даже то, что он скупит тысячу и одну голландскую розу.
— Ты все равно будешь моей, — прошептал в пустоту Саша, пока сворачивал в знакомый двор. Ракитин не был человеком, который сдается на полпути. Идти вперед и только вперед. Так он привык и менять положение вещей не собирался.
В доме его ждал Армагеддон, Мила устроила полноценную истерику, так что цветы и торт остались в коридоре, а вот сам Ракитин опрометью понесся в зал, откуда и доносились крики. Настя стояла бледная, как стена, сжимая в руках стакан с корвалолом, специфический аромат которого разносился по комнате неприятным зловоньем. Каин раскраснелся и кричал, а Мила…Мила стояла, обнимая саму себя тоненькими ручками, и плакала, пытаясь что-то доказать родителю.
У Саши уши заложило и зрение поплыло, все что он мог видеть, это струящиеся по щекам слезы, которые хотелось смыть. Стереть. Убрать и навсегда запретить ей плакать. А слышать, он не слышал ничего, кроме всхлипываний, врезающихся сознание острыми иглами беспомощности.
И лишь на фразу о том, что согласия она не давала, Саша протянул ей свидетельство о браке. Такого взгляда, наполненного чистой ненавистью, он на себя не испытывал никогда. С другой стороны, ненависть даже лучше, чем совсем ничего, от ненависти до любви, как говорится, один шаг. Вот только Ракитин был готов пройти и миллион шагов, чтобы взять эту крепость, потому что он не проигрывал. И даже если «продувал» сражения, то обязательно одерживал победу в войне.
— Да я лучше умру, чем стану твоей! — размазывая слезы по щекам, сипела Мила, занимая оборонительную позицию. Казалось, что она прямо сейчас готова рвануть в бой.
В глазах мужчины загорелся недобрый огонек, Ракитин всматривался в Милу и загадочно ухмыльнулся. Поздно думать, что она сможет все переиначить или сбежать. Поздно. Это вызов. А для него любой вызов это лишь новая задачка, которую он в конечном итоге решит. Подчинит себе.
— Тогда я отправлюсь вслед за тобой.
И в подтверждение своих слов, Ракитин сжал Милу, целуя в висок, нарочно громко вдыхая аромат ванили и цитруса. Как всегда, она пахла именно так, как и все предыдущие разы, когда Ракитин словно крал каждое касание и взгляд. А теперь имел право.
Он ее муж.
10. Звонок другу…
МИЛА
Мила стояла еще некоторое время абсолютно обескураженная и не верящая в происходящее. Это просто цирк какой-то, глупость, бред сумасшедшего. И что это за наказание такое варварское? Выдать замуж, отдать родную дочь в руки чужого мужика. Это вообще нормально в наше время? Нет, ну может где-то далеко на востоке подобные традиции имеют место быть, но она-то жила в светском государстве, в правовом в конце концов!