- Нет, Габриэлла, - сказал он твердым голосом, будто разговаривая с ребенком, и сквозь нее прошла вспышка стыда.
Она что, действительно пыталась его укусить? Маркус держал ее голову таким образом достаточно долго, чтобы она поняла его, затем отпустил ее волосы и снова шлепнул по ягодице. Еще резче, чем до этого. Когда все вокруг нее начало пульсировать из-за обжигающей боли, он остановился на секунду.
- Ты готова считать, Габриэлла?
- Один! - Она сделала вдох, ей все еще хватало отчаянья, чтобы выплюнуть слова. - Ты, придурок, один!
Маркус сжал зубы, чтобы не выпустить рвущийся наружу смех. Нолан и Дэн остановились посмотреть, их плечи тряслись от таких же попыток. Черт, как он мог хотеть хлестать ее пышную попку и одновременно находить ее такой милой? Маркус подождал, пока его голос придет в норму.
- Обзывать своего Дома невежливо, сабочка. Полагаю, тебе нужно начать считать с самого начала.
Пока она извивалась, он уловил проблеск ее кудрявых волос на лобке. Тяжело вздохнув, он наградил ее еще тремя шлепками, в этот раз по расщелине между ягодиц.
Она издала что-то среднее между рычанием и воплем.
- Я прошу прощения. Один! Один, ясно? Один, Сэр.
Он замер.
- Уже звучит лучше, Габриэлла. Хорошо, один.
Злость ушла, Габи прижалась лицом к его ноге и заплакала.
Внутренности Маркуса стянуло в тугой узел. Ему нравилась эротическая игривая порка. В то же время, если сражение с крикливой маленькой сабой приносило удовольствие, то причинение боли плачущей нижней ощущалось совершенно по-другому. Это слишком походило на избиение щенка. Но отступать было неправильно. Она должна запомнить раз и навсегда, что от ее поведения зависят последствия. Тем не менее, он ослабил свои удары и замедлился настолько, чтобы она успевала считать.
- Два, Сэр. Три, Сэр.
Когда счет дошел до десяти, он посмотрел на ее бедную попку и недовольно покачал головой. Он и близко не шлепал ее так сильно как мазохистов или любителей порки, но ее нежная, светлая кожа горела огненно-красным оттенком. У нее даже может остаться пара синяков, только потому, что ее бедная попка не привыкла к такому наказанию. Он снова вздохнул и начал поглаживать ее спину, давая им обоим время успокоиться.
Он заметил сабу Нолана, когда та подбежала к своему Дому и протянула ему тюбик с лосьоном. Нолан поймал взгляд Маркуса и повертел тюбик в руке, затем провел костяшками пальцев по усыпанной веснушками щеке Бет. У нее была почти такая же бледная кожа, как и у Габриэллы. Очевидно, Дом уже сталкивался с этой проблемой раньше.
Маркус кивнул ему. Нолан подошел, открыл крышку и выдавил немного лосьона на ладонь друга. Воздух тут же наполнился запахом вечнозеленой травы и арники. Очень приятный.
- Спасибо, Нолан.
На грубоватом лице Дома читалось сочувствие.
- Это действительно помогает, - прозвучал тихий ответ, прежде чем он развернулся и увел свою сабу.
- Не шевелись, сладкая, - предупредил Маркус Габриэллу.
Черт, это будет почти так же больно, как и сама порка. Дом положил одну руку ей на поясницу, удерживая ее на месте, и начал втирать лосьон в покрасневшую кожу сабы. Тихие всхлипывания превратились в крик, который вырвался сквозь ее стиснутые зубы.
Этот звук заставил Маркуса вздрогнуть.
- Это чтобы предотвратить синяки, милая, - успокаивал он.
И, несмотря на ее попытки освободиться, продолжал свои мягкие движения.
Готово. Маркус прикрыл глаза и выругался про себя. Он проклинал Z, поставившего его в это положение. Этой маленькой сабе не место среди стажеров. Прошла еще минута, пока он продолжал мягко ее успокаивать.
- Все закончилось, дорогая, - наконец сказал он и помог ей подняться.
Ее лицо было раскрасневшимся и со следами от слез, его сердце сжалось от взгляда на нее.
Он потянул ее на себя, чтобы она устроилась на его коленях, наклоняя сабу ближе к себе, чтобы она смогла переместить вес со своей нежной попки. Она по-прежнему издавала резкие всхлипывания, и он прижал ее к себе еще сильнее. Боже, он ненавидел наказывать саб, вне зависимости от того, насколько заслуженным было наказание, и на этот раз все казалось хуже, чем обычно. Несмотря на ее дерзкое поведение, она была очаровательной девушкой.
Он провел рукой по ее волосам. "Почему ты здесь, маленькая саба?"
- Ты могла бы использовать свое стоп-слово, Гибриэлла. Тебе не обязательно здесь оставаться.
Молчание. Она вздернула подбородок, несмотря на дрожащие губы.
- Нет.
Он выдохнул и потерся щекой о ее шелковистые волосы, вдыхая женственный аромат розы и амбры.