Для таких людей, да и для любого человека на любом отрезке этого континуума застенчивость представляет собой личную проблему. Не мелкое затруднение, а именно проблему.
Хотя приведённые данные и рассказы людей свидетельствуют о затруднениях, которые в жизни связаны с застенчивостью, следует также помнить, что у застенчивости есть и благоприятные стороны. От 10 до 20 % застенчивых людей нравится быть такими. Они предпочитают 6ыть застенчивыми, потому что открыли в этом для себя кое-что положительное.
«Сдержанный», «скромный», «уравновешенный» — такие положительные оценки обычно даются застенчивым людям. Более того, в изысканной форме их манеры могут рассматриваться как «утончённые» и «светские». Дэвид Найвен, принц Чарльз, Кэтрин Хепберн, Жаклин Онасис — эти имена ассоциируются с тем типом, который можно назвать «Я лучше буду выглядеть застенчивым».
В работе одного английского психолога, написанной в 1927 г., мы находим, пожалуй, самый восторженный подход к достоинствам застенчивости:
Застенчивость так широко распространена, по крайней мере в нашей стране, что мы склонны рассматривать её как нечто врождённое, как характерный признак очарования юности и, если она не проходит с годами, как определённое достоинство характера; вероятно, это черта национального характера, причём такая, о которой не стоит сожалеть.
Застенчивость придаёт человеку вид самостоятельного и самоуглублённого. Она способствует уединению и приносит радость, которую только уединение способно дать.
Застенчивые люди не задевают других, в отличие от людей назойливых, более активных. Вот как говорит об этом писатель Исаак Башевиц Сингер:
Мне кажется, с застенчивостью не стоит бороться. Она — тайная благодать. Застенчивый человек — противоположность человеку агрессивному. Застенчивые люди редко бывают великими грешниками. Они позволяют обществу покоиться в мире.
Ещё одно преимущество застенчивости состоит в том, что человек может позволить себе быть более разборчивым в личных контактах. Застенчивость даёт возможность отстраниться, понаблюдать, чтобы потом вести себя осмотрительно. Застенчивый человек также может быть уверен, что никто не посчитает его навязчивым, сверхагрессивным, претенциозным. Он может легко избежать межличностных конфликтов, его также ценят как умеющего слушать.
Интересно, что застенчивость обеспечивает человеку анонимность и связанные с нею преимущества. Сама по себе застенчивость как бы выступает маской, за которой не виден человек. В условиях анонимности человек часто чувствует себя свободным от всяческих «должен» и «обязан», его поведение не связано жёсткими социальными ограничениями. Так, праздничные карнавалы демонстрируют нам разительные перемены в личности людей, спровоцированные карнавальными костюмами и масками.
Надев маску на моего застенчивого брата, моя мать интуитивно чувствовала, что это даст ему большую свободу действий. Конечно для других детей он не был неизвестным. Но это было их ощущение, а не его. А самое важное в понимании застенчивости — это субъективный взгляд.
Расспрашивая людей об их застенчивости, мы просили их самих дать ей определение согласно собственным ощущениям. Теперь мы знаем, что застенчивость — явление распространённое, чреватое многими проблемами, но для некоторых людей она является вполне подходящим жизненным стилем. Человек считает себя застенчивым исходя из того, насколько часто он испытывает это ощущение и как долго оно им владеет. Но каков внутренний мир, лежащий за этим ярлыком? Какова психология застенчивости? Об этом — в следующей главе.
2. Внутренний мир застенчивого
Застенчивость, по-видимому, существует в жизни каждого из нас. То, что каждый считает своим сокровенным секретом, на самом деле переживает великое множество людей. И может быть, то, что ты не одинок в своих страданиях, принесёт облегчение.
Но что же такое эти страдания? Что человек чувствует, будучи застенчивым? Ширли Радль, популярная писательница и журналист, так описывает своё внутреннее смятение:
Лично я страдала застенчивостью в той или иной степени всю свою жизнь и хорошо знаю, когда это началось — когда я была слабеньким домашним ребёнком, а потом ещё более слабеньким и домашним подростком, — и я также хорошо знаю, что ни те, кто исследует застенчивость, ни те, у кого я брала интервью, не преувеличивают весь ужас этого состояния. Я также знаю, что значит в любых обстоятельствах осознавать каждый свой жест, затрудняться глотать и говорить, чувствовать, что у тебя дрожат руки без всякой видимой причины, обливаться потом и одновременно дрожать от холода, путаться в хорошо знакомых вещах, воображать все ужасы, которые могут с тобой приключиться — вплоть до увольнения с работы за аморальные поступки. Бывало, я испытывала приступ головокружения и судорог в компании абсолютно безобидных мужчин, женщин и детей. Я знаю, что значит не пойти в магазин, потому что боишься кассира, что значит нервничать, ведя незамысловатую беседу с разносчиком молока, что значит не выносить устремлённых на тебя взглядов приятелей твоих детей, когда угощаешь их воздушной кукурузой. Я знаю, что такое всю жизнь чувствовать, будто ты выставлена голой на всеобщее обозрение, да ещё в международной трансляции через спутниковую связь.