Люба подошла к Даше, пригладила ее растрепанные волосы. Ласково, как только она одна умела:
— Так, может, в этот раз на твоем пути тебя ждет удача? Судьба столько тебе задолжала, милая…
— Ничего-то она мне и не задолжала! У меня есть вы, есть Ян, есть любимое дело и надежные друзья. Не так уж и мало. Я не стану рисковать тем, что имею, непонятно, ради чего.
— Поступай, как считаешь нужным. Мы поддержим любое твое решение. И во всем поможем.
— Я знаю.
— Да, мы уже говорили, — вспомнила Люба.
— Говорили. Но дело не в этом. Я просто знаю, что вы всегда со мной. — Сказала, и тут же смутилась. Отвернулась к окну. И снова ладони Любы, коснулись ее волос, успокаивая, развеивая неловкость.
— Всегда, Дашка… Всегда, — прошептала Люба, продолжая свои поглаживания. Дашка сопела ей в бок, и это было так правильно. Маленькая, глупая, потерявшаяся девочка…
— Люб, а ромашками… Обычными, белыми, зал украшают?
— Не знаю. Но мы всегда можем стать законодателями мод, — улыбнулась женщина.
— Да? — засомневалась Даша. — Ну, если ты так действительно считаешь, то я бы хотела видеть ромашки.
Глава 5
После разговора с Любой легче не стало. Дашка прокручивала в голове отрывки сценария, прикидывала, как это можно сыграть, чтобы было правдиво, проговаривала какие-то реплики. Ловила себя на этом, и страшно злилась. Ведь ему удалось! Удалось проникнуть в ее сердце. Или это сама история, так похожая на историю ее жизни, была всему виной? Даша видела себя в этой роли. Видела…
— Доброе утро! — Ян тихонько подкрался к матери со спины и закричал ей прямо на ухо.
— Бл… ин, — вовремя поправилась Дашка, — ты что творишь? Напугал меня, чуть сердце не выскочило!
— Ну, прости! — покаянно улыбнулся парень. — Ты просто витала где-то в облаках, а мне захотелось похулиганить. Только к тебе можно вот так запросто подкрасться! Вчера я в очередной раз попытался провернуть это с отцом…
— И он опять уложил тебя на лопатки, — закончила за сына Дашка.
— Ну, да! — Улыбка парня растянулась до ушей. Он обожал Ставра. Боготворил его, даже несмотря на то, что прекрасно знал — биологически он ему не родной. Но кого волнует та биология, когда два человека признали друг друга в качестве отца и сына? Когда сплелись друг с другом родственными узами совершенно на ином, более высоком и неподвластном разуму уровне.
— Ну-ну! — улыбнулась Даша, сосредоточив всё своё внимание на сыне. Как же она любила Яна! А ведь он мог даже не родиться, если бы не настойчивость Любы. Тогда, в пятнадцать лет, беременность для Дашки стала событием не то, чтобы желанным. Первой мыслью было избиваться от нее, как можно скорее. Как делали все детдомовки. Но Люба заверила, что, в отличие от всех других, у Даши была альтернатива. Она предложила помощь. И предоставила право выбора. То, чего у Дашки отродясь не было. И слава Богу, что ее выбор оказался правильным. Ей тридцать, а сыну уже пятнадцатый год… Ну, и что? Он — ее главная гордость, и главная радость. Ни разу в жизни Даша не пожалела о том, что не сделала аборт. Ни единого раза. А Ян… Он был исключительным. Он был счастьем в чистом виде, он был радостью. О таком сыне можно было только мечтать. И пусть во многом это была не ее заслуга. Пусть Люба и Ставр вложили в ребенка гораздо больше её самой. Но она тоже старалась не оставаться в стороне.
— Так, о чем ты задумалась, мам Даш?
И пусть он ее называл «мам Дашей», а Любу просто мамой… Никто ей не виноват, что когда сын формировался, как личность, и учился говорить, рядом с ним были совсем другие люди, а не она. Даша могла только низко до земли поклониться Ставру и Любе, которые в свое время не оставили в беде ни ее саму, ни ее сына.
— Да так, о всяких глупостях…
— Угу… Рассказал мне отец о твоих глупостях.
— Да? И что же он рассказал?
— Все! Да я и сам не дурак. Как этого Германа у нас в ресторане увидел, так сразу и понял — по твою душу приехал.
— И как же ты его узнал? — удивилась женщина.
— Мам Даш, ну, ты как скажешь, тоже. Это ведь известная личность! Я его фото видел сто раз, — запальчиво пояснил Ян. — Ты мне лучше скажи, когда начнутся съемки, ты мне сможешь организовать экскурсию? Не для меня — для Катьки. Ей было бы интересно посмотреть на всех этих звезд.
— Эээ… Вообще-то, я не собираюсь участвовать ни в каких съемках. Кто тебе сказал, что я соглашусь?
— Так, папа и сказал. А папа никогда не ошибается!
Дашка хмыкнула. Подхватилась резко со своего места. Вот уж старый лис. Решил он все за неё! Думает, что знает Дашу Иванову, как облупленную? Еще чего! Той Дашки больше нет. Она похоронила ее в глубинах памяти, и Даша ни за что не даст той вырваться на волю. Дзынькнула почта на компьютере, сообщая о новом пришедшем письме, замигало окошко вкладки. Или это счет на новую партию овощей, или… Герман. Сердце сжалось в комок, подскочило к горлу. И стало страшно так, как сто лет уже не было. Он — как змий-искуситель, пробрался в ее жизнь и поманил запретным плодом.