Пока я ел мы обговорили детали. Ситников выделил мне четырех сопровождающих во главе с уже знакомым Кандраевым. Признаться, я даже обрадовался этому. Поручик мне нравился. Несмотря на свою кажущуюся неуклюжесть, он был довольно неплохим магом. И что самое главное — опытным.
Выходить договорились на рассвете, чтобы не бродить в потемках. Что мне было только на руку. Я намеревался к обеду вернуться домой, пока тетя меня не хватилась. Поговорили еще о всяких мелочах, затем Ситников, убедившись, что я наелся, отвел меня в комнату и сам отправился на боковую.
Забавно, но несмотря на грядущее сложное испытание, новую обстановку и совершенно уничтоженный режим, заснул я практически сразу. И не просыпался до самого утра. К слову, утра довольно условного. Потому что, судя по сумеркам, рассвет еще не наступил, но Ситников был настроен серьезно.
— Надо пить чай и выступать, — распорядился он.
Так и сделали. Снаружи нас уже ожидали дюжие молодцы, в форме, с усами и волевыми взглядами. Таких можно видеть на черно-белых фотографиях начала ХХ века. На их фоне низенький Кандраев смотрелся довольно комично. Несмотря на мороз, все стояли по стойке смирно. Один я тут мелко дрожал.
— Господин поручик, — улыбнулся я, наплевав на этикет и обняв Кандраева. — Рад видеть Вас в добром здравии.
Тот не отстранился, но будто бы обиженно посмотрел на собственные погоны. Я проводил его взгляд и все понял. Вместо трех звездочек там теперь красовалось четыре.
— Прошу прощения, господин штабс-капитан, на приметил сразу.
— Я гляжу, подпоручик, ты тоже времени зря не терял, — наконец улыбнулся Кандраев.
— Ну будет вам, — сурово оборвал Ситников. — Сначала дело сделайте, а потом хоть в уста лобызайтесь. Кандраев, головой за него отвечаешь. Николай, ты тоже понапрасну людей не подставляй. У каждого тут семья, да и магов у меня наперечет. Все, поезжайте, я пойду хоть подремлю еще пару часов. У меня от твоих ночных визитов мигрень разыгралась.
Ко мне подвели гнедого жеребца, на которого я забрался без всяких промедлений. После кьярда, который мог унестись хоть в небо, хоть ускакать по реке, обычный конь не казался каким-то уж невероятным испытанием.
Мы выехали за пределы крепости и вытянувшись цепью порысили в сторону лагеря Падших. Разве что Кандраев держался рядом, рассказывая последние новости.
— Генерал-губернатор меня сразу после ранения к званию и представил. Хотя, казалось бы, за что? Это же ты нас спас.
— Не прибедняйтесь, господи штабс-капитан. Мы просто сделали все, что было в наших силах.
— Может, так оно и есть, конечно. Теперь я в «летучем отряде». Но работы не особо много. Даже проявить себя не представляется возможным. Падшие будто пережидают чего.
— Или готовятся.
— Или так, — согласился Кандраев. — Вот генерал-губернатор и нервничает. Привык, что нас тут и в хвост, и в гриву… То есть…
— Я понял, — спас я штабс-капитана от лингвистического тупика. — Поэтому нас и отправил тех Падших уничтожить.
— Отправить-то отправил, но что в этот раз изменится? Сколько уж раз ездили, да только не хотят они с нами воевать. Все дальше уходят.
— Ну, раньше меня с вами не было. Не поверите, господин штабс-капитан, я обладаю невероятным умением обращать на себя внимание иномирных существ.
— Не самое лучшее умение, — покачал головой Кандраев.
— Согласен.
Вообще, для меня это тоже оказалось определенным вопросом. Обычно с Падшими взаимодействие было отточено до мелочей. Я бы даже составил его по следующей схеме: Встреча — знакомство — возникновение взаимной неприязни — уничтожение. А что делать с теми, кто не то, что знакомиться, даже встречаться не хочет? Вопрос.
Через несколько часов возник еще один пункт, требующий внимания. Если бы я вел дневник, то в описании этого дня обозначил его как «задница». Причем, в самом прямом смысле.
Оказалось, что путешествие на Ваське и монотонная езда на обычном жеребце — две большие задницы. То есть, разницы. В последнем случае эту самую задницу я отбил. И теперь с ужасом думал не о встрече с Падшими, а что придется возвращаться обратно тем же способом.
Правда, довольно скоро Кандраев вновь подъехал ко мне и пояснил, что осталось недолго. И действительно, за очередным поворотом нашему вниманию открылась крохотная деревушка прямо на берегу реки. Судя по царившему здесь кавардаку: разломанным лодкам, развороченным дверям, спутанным сетям и бурым пятнам на крыльцах, пережившая нападение.