Нервно смеясь, показалось Блинде.
Не отвечая, она окинула его взглядом от небольшого брюшка до высокого лба и, кажется, без труда обогнула взглядом его голову, отметив со стороны затылка тоже небольшую, но явную лысину. Господин Гликсман несколько съежился под этим взглядом.
— А кстати, — нашелся он, — куда, интересно, девается вся эта прорва пищи и питья, которую мы здесь поглощаем? Как здорово, что мы избавлены теперь от связанных с питанием унизительных процедур. И проблема женского равноправия, по крайней мере в этом ее аспекте, решена раз и навсегда.
Господин Гликсман засмеялся, а Блинда пожала плечами и опять ничего не ответила, вернувшись к своим мыслям. Взгляд Мяса она постоянно ловит на себе, и это очень забавно. Прямолинейная праведность Мяса вызывает в ней озноб. Озноб, вихрясь в желудке, на некоторое время лишает ее аппетита, она откладывает в сторону нож и вилку и сосредотачивается на рисунке лестничных перил, поднимающихся с поворотом к запретному для Пирующих этажу Распорядителя Столов.
Она, пожалуй, довольна доставшимся ей столом, где не сложилась, как это часто бывает, группка, которая задает свои правила и нормы и первым делом начинает довольно болезненно наказывать за отступление от установленных этой группкой железных правил, например:
А. Не затевать разговоров, раздевающих до неприличной наготы обсуждаемый предмет.
Б. Не оспаривать мнений членов группы, какими бы глупыми и примитивными они ни представлялись Блинде. Ей полагалось бы в таком случае, ласково глядя в глаза дураку или дуре, всем своим видом сообщить ему (ей), что высказываемое ею, Блиндой, отличное от других мнение не столь важно, как важна ей дружба этого дурака или дуры.
Ей никогда не удавался этот «политес», и расплата не заставляла себя долго ждать. Например, «Там» будто из воздуха, возникал обычай разом замолкать, когда она, Блинда, скажет что-нибудь, а потом возвращаться к своему убогому щебетанию, будто она и не раскрывала рта. Или делать вид, будто сказанное ею вовсе не относится к разговору.
Она была рада, что не попала, например, к столу начала девятнадцатого века в салоне некой фрейлины, реконструированному по великому художественному произведению второй половины того же века (Блинда и не могла туда попасть), где титулованные особы обменивались репликами, такими же искусственно сшитыми, как и их нелепые в своей сложности одежды, и были озабочены тем, чтобы никакая фраза из плоти и крови не затесалась в изящный рисунок их речей, подобных легкому звону приходящих в столкновение бокалов.
Сумеет ли она совладать с Распорядителем Столов? Стар как мир, ничего не поделаешь, хотя его седые кустистые брови и будто окаменевшие морщины имеют свою прелесть. Черт бы побрал этот его вечный кашель! Но все же в нем есть новизна суровости и власти, новизна, которая даже у самых суровых и властных земных мужчин только маскирует глубинный страх перед женщиной и смертью.
8
Мысли дамы без бровей и с быстрым ртом не претендуют на подобный полет, но они тоже обращены к Распорядителю Столов. Зачем он выщипал ей брови еще до рождения, так что принявшие ее в крови и слизи акушерки и стоявший невдалеке врач даже не сказали своей обычной сладкой чепухи, которую говорят в ободрение измученным и осатаневшим от боли матерям, а только смотрели зачарованно на ее быстрый ротик, из которого вместо привычного терпимого плача вырывался прерывистый визг? Если бы еще ее взвизгивания были уравновешены упрямым отросточком и двумя миниатюрными яичками в натянутом крошечном мешочке, это могло бы вызвать умиление. Но два рта, один — подвижный поперечный, кричащий, другой — продольный, молчащий и пока (а как в будущем?) бесполезный, производили гнетущее впечатление. Это гнетущее впечатление она как горб пронесла на своих плечах через всю жизнь. За что? Зачем она пыталась недавно приноровиться к кулинарным вкусам этого Гликсмана? Не предвидела оскорбительного результата? Или в очередной раз, как всегда делала в жизни, ринулась вперед в расчете на бессмыслицу мужского своеволия с удачным для нее раскладом? Предложить Бруталюку нарезать вместо него салат? Что она теряет? Энергия в ней сильнее расчета, а к поражениям ей не привыкать.