Мещерский оттянул уголок рта. Хороший знак.
— Воскрес я и всё переосмыслил, — закрыв глаза, я провел ладонью по лицу. Пафосу и мистики навел. Ну а х*ли? — Ещё и память потерял. Дементий мне всё рассказал. Понял я, что в первую очередь нужно извиниться перед господином Мещерским. Если и были у нас какие-то разногласия, то вы простите. Лады?
Мещерский поправил очки и посмотрел на стену, мол: «Мне нравится, продолжай!».
— Чем я занимался? О чём вообще думал? Бес попутал, короче! Сейчас-то я всё понял! Кварталы, подчиненные Глинским, загибаются, а я вместо того, чтобы финансово людям помочь, дороги отремонтировать, коммуналку снизи… ну в смысле поддержать там. От денег, положенных, отказываюсь! Ну не дебил ли? Похоже, я этой болезнью давно болел, но только в последнее время она меня конкретно доконала. Вот и получилось: либо сдохну, либо выкарабкаюсь и всё осозна́ю. Повезло.
Мещерский ударил в колокольчик. В кабинет вошёл человек с подносом. Перед нами появились стаканы с вискарем. Ну наконец-то. Другое дело, мать его! Подхватив стакан, я долбанул своим дном в дно Мещерского и выпил залпом:
— Новую жизнь начинаю! Всё говно — прочь из головы! Дальше бизнес-план, анализ, интервальное отслеживание, аудиты, х*иты, консалтинг. Ну ты и сам знаешь! Нам господинам вату катать нельзя! Чуть зазеваешься, сразу Мясник со своими долба*бами на улицах караулят.
Я ударил в звоночек, официант принес ещё. Манеры в сторону. Взял с подноса бутылку и начислил себе до краев:
— Вздрогнем!
Выпили. Я вытер рукавом рот и перешёл к делу:
— Короче, Мещерский, нужны деньги. Ты не подумай, я чужого не прошу. Только то, что мне с налогов от холопов полагается. Если не можешь, то хотя бы в долг дай. А то мне, — я провел пальцем по горлу, — край.
— Хорошо.
— Дашь?!
Мещерский кивнул.
— Слушай, раз такое дело…, — я налил ещё. — Не сочти за наглость, но… А можно мне получить всё то, что я раньше не брал? Это ж по-любому мои денежки, ну то есть квартала моего! И типа, они на хранении у тебя были, так что…, — за спиной фыркнул Самсон. — Ну нет так нет!
— Пошли! — Мещерский улыбнулся.
Хозяин замка встал. Ожидая подвоха, я последовал за ним. Ну и мудак я. Дали денег, зачем ещё просить? Сейчас на задний дворик отведут, а там дядька Самсон надвое, как полено, расколет и свиньям.
— Слушай, если денег нет, то…
— Вот!
Мы остановились в соседнем кабинете, где на столе лежал кожаный портфель.
— Это часть денег, причитающаяся клану Глинских.
— Хм-м-м, — я посмотрел за спину. Самсон держал ручонки при себе, к топору не тянулся.
Открыл портфель и потерял дар речи. То был набит налом под завязку. Купюры наминалом в сто золотых, связанные толстыми пачками. Ну и кто здесь батя?! Джек-пот, сучка!
— Рад возобновлению сотрудничества, Максимилиан, — Мещерский протянул руку.
— А я как рад! — крикнул я и ответил рукопожатием. — Знаете, что! Зовите меня просто Макс. Хотя, какой Макс. Вы мне столько бабла дали, — я обнял портфель и прижал к груди. — Можете меня хоть свистом подзывать!
Спотыкаясь на ступеньках, я выкатился из замка. Дементий целый час так и простоял неподвижно. Бледный с засохшей кровь под носом. Я подошёл, влепил ему пощечину чтобы расколдовать и сунул в руку смятую купюру:
— Лови повозку, Дементор!
— Что случилось?
— Случилось то, что должно было случиться! Мы начинаем новую жизнь!
Глава 5
Бабки не проблема
Так уж получилось, что из владений Мещерского мы вырвались не сразу. По дороге заскочили на рынок, который оказался в разы богаче и насыщеннее нашего местного. А также посетили винный магазин. Я рвался к портному, чтобы прикупить костюмчик, наподобие того, что носил Мещерский — оказывается и в средние века можно было выглядеть прилично — но Дементор, зараза, меня отговорил. Телега и так ломилась под грузом покупок. Да и вечерело.
Извозчик припарковался возле моей башни. Я спрыгнул и приказал Дементию разгружаться. Сам взял самый ценный груз — портфель. Дементий потащил ящик с продуктами, потом — второй, а перед третьим взял передышку. Понятно.
— Эй, пацан! — подозвал я мальца, что стоял и глазел. — Иди сюда!
— Чего? — спросил пухлощекий.
— Помоги затащить добро в хату! Заплачу десять золотых.
— Хорошо, — расцвел в улыбке малец и взялся за дело.