— Видишь? Тебе тоже нравится эта идея.
Я вырываюсь из мыслей о Купере и возвращаюсь к своей подруге-идиотке, которая, ладно, мне нравится большую часть времени. Но она многого не понимает. Хотя, думаю, я тоже. Я никому не рассказывала об измене Лиама. Это просто кажется неправильным, когда он ушел и не может высказать свою точку зрения. Так что все, кто нас знал, бросают на меня грустные взгляды и обнимают каждый раз, когда подходят. Потому что большинству людей Лиам казался идеальным парнем.
— Я не хочу быть беременной. И определенно рада, что это не так.
— Ох. — Подруга откусывает кусочек салата. — Тогда к чему эта дурацкая улыбка, — она усмехается. — Я имею в виду, это приятное зрелище, не пойми меня неправильно.
Да, я уверена, что в последнее время со мной было трудно находиться рядом. Я пыталась вернуться к обычной жизни, но мои мысли постоянно блуждали. Я постоянно думала обо всем, что случилось и чего никогда не будет. В основном думала о том, что моей младшей сестры больше нет.
Я не часто видела Купера с тех пор, как он отвел меня поесть крылышки в тот день, когда я взбесилась, но он часто проверял меня через сообщения.
— Ничего особенного. Просто мое обычное солнечное «я».
Кортни смеется над этим, но затем ее внимание переключается на что-то другое. Она смотрит своими большими голубыми глазами в сторону от меня.
— О, боже мой.
— Что? — Я оглядываюсь через плечо, чтобы посмотреть, что привлекло ее внимание, и ухмыляюсь, когда вижу, что это Купер направляется в нашу сторону. Я поворачиваюсь к Кортни. — Ты уже видела Купера раньше.
У них дома было много вечеринок, и Кортни обычно бывала там. Она кладет вилку и взбивает волосы.
— Да, но теперь он одинок. — Она напрягается и бросает извиняющийся взгляд. — Ох, прости, Эв.
Я хочу ударить ее, но, вероятно, по совершенно неправильным причинам. Вместо этого просто отмахиваюсь.
— Он одинок.
— И чертовски горяч.
Да, мне придется причинить ей боль. К счастью, Куп добирается до нашего столика и обнимает меня за плечи.
— А вот и ты.
Поворачиваю голову и смотрю в его большие дурацкие — ладно, идеальные — глаза.
— Что ты здесь делаешь? Преследуешь меня?
— Ага, мечтай.
Я ухмыляюсь, потому что думаю, что какой-то части меня это понравилось бы.
— Правда, что ты здесь делаешь?
Его лицо на мгновение становится мрачным, а затем он опускает руку.
— День рождения Лиама через две недели.
Я автоматически напрягаюсь при упоминании о нем, и теперь знаю, почему Купер из веселого стал немного грустным.
— Да, точно.
— Он собирался устроить большую вечеринку.
Я киваю, беру жареную картошку и жую ее, чтобы отвлечься.
— Да, он постоянно об этом говорил. Большая вечеринка.
Я думаю, что Лиам был больше взволнован вечеринкой по случаю своего дня рождения в апреле, чем нашей поездкой на Рождество.
— Да. — Куп хватается за шею сзади. — Так вот, ребята хотят убедиться, что вечеринка все-таки состоится. Как своего рода дань уважения Лиаму.
— Веселье! — восклицает Кортни, на мгновение я забыла, что она здесь.
Губы Купа растягиваются в улыбке, и я снова поворачиваюсь к нему.
— Это мило.
— Да... — Он выглядит нервным, и я чувствую на себе взгляд Кортни. Мне следовало бы больше радоваться вечеринке в память о Лиаме. Он не был ужасным человеком. Я отказываюсь верить, что только потому, что он изменил мне, он был плохим человеком. Но меня все еще одолевают противоречивые чувства.
И все парни, о которых Куп говорит, были их друзьями. И их очень много. Лиама любили.
— Это здорово, Куп.
— Ты придешь?
— Я, э-эм... — заикаюсь я.
— Конечно, придет, — отвечает за меня Кортни, и я поворачиваюсь к ней, широко раскрыв глаза. — Вечеринка же в честь Лиама. Любви всей твоей жизни.
Мне хочется застонать, но я сдерживаюсь. Поворачиваюсь к Куперу, который выглядит так же неловко, как и я.
— Я понимаю, если это слишком, но хотел, чтобы ты знала об этом. На всякий случай.
Я тупо киваю головой, не зная, что сказать. Просто быть рядом с одним старым другом — это очень много для меня. А быть окруженной людьми, которые знали Лиама — которые знали нас как пару, — звучит как ад.
— Я приду.
Купер выглядит неуверенным, склонив голову набок.
— Ты не обязана, Эверли.
— Итак, вы, ребята, больше не ненавидите друг друга? — Дерьмо. Я все время забываю, что Кортни здесь.
Поворачиваюсь к ней и вздыхаю.
— Это довольно трудно после того, через что мы прошли.
Подруга смеется, а затем смотрит на Купера.
— Да, я не знаю, как она могла ненавидеть тебя раньше. Но рада, что Эв сейчас дружелюбна с тобой, иначе мне пришлось бы надрать ей задницу. Ведь ты спас ее.
Закатываю глаза, но Куп ни на секунду не держит свой рот а замке.
— Спас ее? Пожалуйста. Я был практически бесполезен. Это Эв таскала дрова и надирала задницу ради выживания.
Я таращусь на него и качаю головой.
— Не лги.
— Я не лгу. У меня было вывихнуто плечо. Я, наверное, умер бы там без тебя.
Его глаза встречаются с моими без всякой насмешки.
— Это неправда, и ты это знаешь. — Мой голос тихий. — Ты сделал большую часть.
— Мы сделали это вместе.
Я не могу отвести от него глаз, и ненавижу это. Я чувствую, как Кортни смотрит на нас обоих, и все еще не могу отвести от него глаз.
— Отлично. Мы сделали это вместе.
Купер ухмыляется.
— Мне нужно идти на занятия. Если тебе нужно поговорить... — Я улыбаюсь, когда он встает, и киваю головой, давая понять, что ему не нужно заканчивать предложение.
— Я знаю.
Он машет рукой и выходит из-за стола, а Кортни продолжает таращиться на него.
— Боже, он великолепен. Уверена, что в том доме ничего не случилось?
Поскольку у нее лучшее чувство такта в мире, Кортни подождала целых две минуты, когда мы снова встретились после несчастного случая, прежде чем спросить, трахалась ли я с Купером в заброшенном доме. Я сказала ей, что тогда ничего не произошло, и с тех пор придерживаюсь своей истории.
— Ты имеешь в виду, помимо попыток остаться в живых в холодную зиму?
Она закатывает глаза.
— Ну, секс действительно согревает.
Я очень стараюсь не думать о сексе с Купом и о том, каким теплым было его обнаженное тело.
— Мой парень и его девушка только что умерли.
Это обычно заставляет ее замолчать, и, к счастью, на этот раз тоже. Потому что какие порядочные люди трахают друг друга, когда только что потеряли своих близких?
— Мне жаль.
— Все в порядке. — Я хватаю жареную картошку и рассеянно жую ее.
— Но мы ведь собираемся на эту вечеринку? — Я встречаюсь с ней взглядом, не чувствуя ничего, кроме крайнего беспокойства. — И я наконец-то собираюсь заполучить Купера.
Теперь я уверена, что мои глаза вылезли из орбит.
— Что?
— А что? Я имею в виду... я знала Арию...
— Да, моя мертвая сестра. Он встречался с ней. Может быть, тебе стоит подождать, прежде чем набрасываться на него?
И да... я большая лицемерка.
— Я просто предлагаю свою кандидатуру, Эв. — Она одаривает меня злобной ухмылкой, от которой у меня сводит живот.
Купер одинок. У меня нет на него никаких прав.
Но все же... каждая частичка меня хочет именно этого.
Глава тридцать четвертая
КУПЕР
День рождения Лиама.
Этот вечер должен был быть потрясающим. Лучшая вечеринка, которую мы когда-либо устраивали. Не знаю, почему мы так сосредоточились на этом, но это так. Здесь есть несколько бочонков, и алкоголь течет рекой. На нашем заднем дворе играет живая группа. В джакузи полно людей, несмотря на то, что для бассейна все еще слишком холодно, и многие бегают в купальниках.
На самом деле есть только один человек, которого я хочу видеть, и ее здесь нет.
Это неправильно. Я не должен хотеть ее видеть. И определенно не должен искать ее каждые две секунды, когда мне стоило бы веселиться. Я изо всех сил стараюсь дать нам обоим немного пространства, найти баланс между тем, чтобы быть рядом с ней и не быть совершенно дерьмовым другом Лиаму.
Я имею в виду... да, я трахал Эверли в том доме, но мы думали, что можем умереть в любой день. А теперь, когда вернулись к нашей реальной жизни? Все кажется неправильным. Каждая мысль об Эверли кажется такой же, как тогда, когда Лиам был здесь и был жив. Как будто я подонок, вожделеющий девушку своего лучшего друга.
А вот и она. Эверли проходит через задние ворота, одетая в черную майку, джинсы и кожаную куртку, с прямыми, распущенными длинными волосами... И я снова облажался.
Я — говнюк. Таращусь на нее, как влюбленный, изголодавшийся по сексу ублюдок, которым я и являюсь.
Она машет мне рукой, и я киваю в ее сторону, стараясь казаться невозмутимым. Все эти люди знали нас до аварии. Они все любили Лиама. Если бы они знали, что я делал с Эверли в том доме, и мысли в моей голове с незапамятных времен... Да, они бы меня возненавидели.
Ее надоедливая маленькая белокурая подружка рядом с ней, чертовски старается, но я не могу оторвать взгляд от Эв. Как и каждый гребаный раз раньше.
Они направляются ко мне, и я сосредотачиваюсь на Эверли.
— Не был уверен, что ты придешь.
Знаю, что она не знает, как относиться к Лиаму, и я не был уверен, стоит ли ее приглашать. Но он хотел бы, чтобы она была здесь. И я хочу, чтобы она была здесь.
Так что, повторяю, я эгоистичный придурок.
Эверли выглядит смущенной.
— Я тоже не была в этом уверена. — Она смотрит на Кортни так, словно хочет придушить свою подругу, что я нахожу забавным, учитывая, что обычно это я нахожусь по другую сторону этого взгляда. — Кое-кто действительно хотел прийти.
Смотрю в сторону этого кого-то, и девушка пристально смотрит на меня. Это, вероятно, должно было бы взволновать меня, но это не так. Я не хочу иметь ничего общего с цыпочкой, которая смотрит на меня так, словно может съесть заживо.
— Что ж, спасибо за это.
Кортни играет со своими волосами и хлопает ресницами, глядя на меня.
— Мы ни за что не пропустили бы это. — Девушка обнимает Эв за плечи. — Я имею в виду... этой девушке нужно быть рядом с людьми, которые любили ее парня так же сильно, как и она. — Она подмигивает. — Ну, может быть, не так сильно.
У меня внутри все переворачивается, и я стараюсь не думать о том, почему это так чертовски больно, что она любила его.
— Верно. Выпьете что-нибудь?
— Да. — Кортни практически подпрыгивает вверх и вниз, но Эв качает головой.
— Нет, спасибо. Не уверена, как долго я здесь пробуду.
— Хорошо. — Часть меня чувствует, что я умираю внутри, когда узнаю этот взгляд в ее глазах.
Она убирает руку Кортни, обнимающую ее, и поворачивается лицом к подруге.
— Иди с ним. Я собираюсь, — она выглядит такой чертовски потерянной, когда обводит жестом задний двор, — осмотреться.
Кортни, конечно же, не упускает возможности ухватиться за этот шанс, взяв меня под руку.
— Пойдем. Веселись, Эв. — Кортни бросает на нее умоляющий взгляд.
Я думаю, что она на самом деле пытается быть хорошей подругой для Эв, но просто совершенно, черт возьми, невежественна. Я позволяю ей оттащить меня от Эверли к бочонку. Кортни вздыхает, когда я наполняю для нее красную чашку.
— Как думаешь, она когда-нибудь снова будет в порядке?
Ну, черт возьми.
— Я не знаю. — Протягиваю ей чашку, и она делает глоток, пока я обдумываю лучший ответ. — Она через многое прошла.
— Да. — Кортни смотрит в сторону Эв, а затем снова на меня. — И ты тоже. И ты, кажется, приходишь в себя.
Отнюдь нет. Но я чертовски хорошо умею устраивать шоу.
— С ней все будет в порядке. Эв сильная. — Я не могу не наблюдать за ней, пока она перемещается между ребятами на вечеринке, неловко здороваясь со старыми друзьями. — Действительно сильная.
Когда снова оглядываюсь на Кортни, я чувствую ее подозрительный взгляд.
— Да. Она такая. — Ее напористость только возрастает. — Но она потеряла свою сестру и любовь всей своей жизни.
Я делаю глоток пива, с трудом сглатывая и пытаясь отвлечься.
— Да. Я знаю.
Калеб, старый школьный друг, неторопливо подходит к нам, прежде чем я успеваю придумать, что еще сказать, делает глоток и опустошает свою чашку.
— Черт возьми, Эв хорошо выглядит.
«Не убивай его».
— Да. — Я делаю глоток, и Кортни смотрит прямо на Калеба.
— Когда Эв плохо выглядела?
Калеб улыбается Кортни.
— Верно. И ты тоже чертовски хорошо выглядишь, Корт.
Я закатываю глаза, делаю еще один глоток, стараясь не оглядывать переполненную вечеринку в поисках Эверли, пока слушаю этих двоих.
— Этого не произойдет, Калеб.
Парень притворяется обиженным, когда наливает новую порцию.
— Может быть, я нацелен на Эв.
Кажется, я только что зарычал. Черт, это просто вырвалось из моего горла. И я метаю кинжалы взглядом в своего друга.
— Калеб.
Он пожимает плечами и, ухмыляясь, делает еще один глоток.
— Почему нет?
«Потому что я оторву тебе голову».
— Потому что она все еще горюет, придурок, — вставляет Кортни гораздо лучший ответ. Правда. И ложь. Все в одном.
Калеб снова пожимает плечами.
— Я могу помочь ей горевать.