Я изучаю ее глаза, такие полные сожаления и печали.
— Значит это все что было? Утешение?
— Может быть. — Ее ответ ранит сильнее, чем я хочу признать.
— Серьезно? — Я встаю и натягиваю спортивные штаны, бросаюсь к краю кровати и становлюсь перед ней. — Может быть? Все, что было между нами, было просто утешением?
Эверли выглядит побежденной, ее маленькие плечи поникли, а на глазах выступили слезы.
— Я не знаю. — Она встает, ее разочарование очевидно. — Понятия не имею. Все это перемешано и запутано, и я ни хрена не понимаю, что все это значит. Лишь знаю, что никогда не чувствовала себя в большей безопасности, чем в твоих объятиях, но это был чертов опыт выживания. Я не знаю, Куп. И ты тоже не знаешь
— Я знаю.
— Чушь собачья. Ты купаешься в чувстве вины. Я? — Она указывает на свою грудь. — На самом деле у меня этого нет, потому что, как оказалось, Лиам был обманщиком, и я ему ничего не должна. И, может быть, есть немного вины за то, что Ария встречалась с тобой, но ты... — Она указывает на мою грудь. — Ты тонешь в чувстве вины, потому что Лиам так много значил для тебя.
«Скажи ей, что она значит для тебя больше. Скажи эти гребаные слова, Куп».
— Эверли...
— Не надо. — Она поднимает руку, чтобы заставить меня замолчать. — До аварии, да... У меня были фантазии о тебе. И я не была идеальной девушкой, но не знаю, что это были за фантазии. Возможно, это была просто похоть или что-то в этом роде. Все размыто и перепутано.
— Ты знаешь, сколько ночей я пролежал в этой кровати и... — Я сердито указываю на общую стену с другой спальней в доме. Его спальней. — И слушал вас двоих? Желая, чтобы это был я? А теперь ты собираешься сказать мне, что все, что произошло в том доме, было чем? Утешением? Выживанием?
— Да. — Эверли выпрямляется, и я вижу, как она напряжена. — Ты лежишь здесь и думаешь о том, чтобы трахнуть меня вместо него? Это похоть. Фантазия, которая осуществилась, когда мы застряли у черта на куличках.
— К черту это. Это была не просто похоть.
«Скажи больше».
Но, кажется, я не могу произнести ни слова. У меня кружится голова, и я знаю, что какая-то маленькая часть меня боится, что она права.
— Нам нужен перерыв, Купер. — Она нежно проводит ладонью по моей щеке. Я хочу прижать ее к себе, но позволяю ее руке упасть. — Нам нужно время, чтобы погоревать и выяснить, кто мы такие без Арии и Лиама. Нам нужно выяснить, кто мы такие одни после того, как были вместе в том доме.
— Разве мы не этим занимались?
Эверли печально качает головой.
— Не совсем. Я не могу видеть тебя в качестве опоры. Не могу звонить тебе, когда расстроена и волнуюсь. Мы не можем лечь друг с другом в постель. Нам нужно немного реального времени порознь.
— Я этого не хочу.
Она слегка улыбается.
— Я тоже не хочу. Но нам это нужно. Мы должны... — Она выглядит бледной, почти больной, но затем делает глубокий вдох и смотрит на меня. — Мы должны начать встречаться. — Уверен, что выгляжу непонимающим, но затем она уточняет: — С другими людьми.
— Ты хочешь, чтобы я трахнул кого-то другого?
Эверли морщится, но приходит в себя.
— Эта мысль выводит меня из себя, но может быть. Хотя я имела в виду реальные свидания. Познакомиться с кем-нибудь незнакомым. Сходить на ужин.
— Да, ну, Калеб и Айзек были бы только за это. Хочешь, чтобы я это устроил?
Я злюсь, но мне все равно.
— Нет. — Эв обхватает мое лицо своими маленькими ручками и требуют моего внимания. — Я сказала «незнакомым». Люди, которые не знают Лиама. Нам нужно выяснить, было ли то, что произошло в доме, вынужденной близостью или между нами было что-то реальное.
Я прижимаюсь губами к ее губам, жестко и наказывающе, принимая от нее поцелуй, который она неожиданно дарит. Она перемещает руки с моего лица на волосы, притягивая меня к себе, целуя в ответ и одновременно прижимая к себе.
— Это было по-настоящему.
Она кладет руки на мою грудь и отталкивает меня назад, чтобы дать себе пространство. Ее нижняя губа дрожит, и она качает головой.
— Нам нужен перерыв. Пожалуйста, не усложняй это больше, чем должно быть.
— Перерыв?
Она кивает, но не выглядит уверенной. Совсем нет.
— Да.
Я отступаю назад, и она направляется к двери.
— Отлично.
— Не будь таким. Я не имею в виду навсегда.
— Конечно. — Я не двигаюсь.
Я не могу заставить ее остаться и увидеть то, что прямо перед ней.
Эверли бросает на меня последний грустный взгляд, а затем открывает дверь, оставляя меня позади.
Уходит, чтобы узнать, кто она теперь.
Без меня.
Глава тридцать седьмая
ЭВЕРЛИ
— О, хорошо, ты жива. — Я свирепо смотрю на Кортни, которая стоит у моей двери слишком рано утром для меня.
Прошло два дня после вечеринки, а я все еще чувствую себя дерьмово. Видеть лицо Купера, когда я сказала ему, что, по-моему, нам нужен перерыв, было почти чересчур.
Но я продолжаю убеждать себя, что это правильное решение.
Я не хочу использовать его как опору. И если мы решим быть вместе, мне не хотелось бы постоянно задаваться вопросом, свела ли нас кошмарная случайность или все это реально.
— Что ты здесь делаешь?
Она протягивает мне кофе из моей любимой кофейни в кампусе.
— Предложение мира?
Я беру кофе и подношу к губам, делая щедрый глоток.
— Боже, как хорошо. — Жестом приглашаю ее войти, что она и делает. — А из-за чего нам нужно мириться?
Закрываю дверь, и подруга садится на мой диван, потягивая свой кофе.
— Ну, за то, что разбудила тебя.
Я киваю головой и тоже сажусь.
— Да, раньше я из-за этого убивала.
Кортни смеется, а затем ее лицо смягчается. Теперь она выглядит виноватой.
— И, конечно, за все эти разговоры о Купере.
— Не похоже, чтобы ты слишком много думала о Купе прошлой ночью, когда язык Калеба был у тебя в горле.
Она выглядит смущенной, но потом улыбается.
— Да… э-эм… у него определенно есть навыки, о которых я и не подозревала.
Я смеюсь.
— Мне необязательно это знать.
Она смеется и делает глоток.
— Но серьезно. Прости. Я понятия не имела.
Прикидываюсь непонимающей.
— Понятия не имею о чем?
Она наклоняет голову набок.
— Ты и Куп. Вы, ребята, встречаетесь, верно?
У меня болит грудь, когда думаю о нем, возвращаясь к разбитому выражению его красивого лица, когда я сказала ему, что нам нужен перерыв.
— Корт...
— Остановись. — Она поднимает руку в воздух, чтобы заставить меня замолчать. — Этого нельзя отрицать. И вообще, зачем тебе это нужно?
— Ну, наверное, потому что он встречался с моей сестрой, а я встречалась с его лучшим другом?
Она отмахивается от меня, но затем черты ее лица смягчаются.
— Послушай, я не знаю, что именно произошло, и это не имеет значения. Ария и Лиам... — Она выглядит смущенной, но продолжает: — Они ушли. Вы, ребята, можете быть вместе, если хотите.
— Но в этом-то все и дело. Я имею в виду... Мы бы не были вместе, если бы они не умерли.
Подруга пожимает плечами.
— Ты этого не знаешь. Я этого не знаю. Никто не знает. Между тобой и Купом всегда была какая-то связь.
Я уверена, что выгляжу такой же ошеломленной, как и чувствую себя, и мне приходится поднять челюсть с пола.
— Что? Связь ненависти?
— О, я тебя умоляю. — Подруга снова отмахивается от меня. — Я имею в виду, да, вы подначивали и припирались друг с другом, но ненависти никогда не было.
— Между нами ничего не было, когда мы с Лиамом были вместе.
Кортни закатывает глаза.
— Да. Я знаю, что не было. Но, девочка... Если вы с Купом хотите быть вместе, не сопротивляйтесь этому.
Я делаю глоток кофе и думаю о том, что она сказала.
— Что, если мы просто связаны травмирующим событием?
— Ну и что с того?
Сейчас я раздражена, потому что такие отношения не могут длиться долго.
— Кортни...
Она смеется.
— Вы, ребята, были друзьями раньше. Вы пережили что-то ужасное вместе. И между вами есть сексуальная химия. Для меня это звучит как длительная история любви.
— Или мы оба просто пытаемся держаться за прошлое.
— Эв, ну же. Это не так, и ты это знаешь. Я видела, как он смотрел на тебя на той вечеринке.
Я делаю глоток кофе и искоса смотрю на нее.
— Как ты могла что-то увидеть, когда лицо Калеба было приклеено к твоему?
Она смеется.
— Заткнись.
Подруга бросает в меня подушку с дивана, и я, смеясь, ловлю ее.
— Он любит тебя. И это дерьмо глубоко укоренилось.
При этом слове у меня перехватывает дыхание, и все мое тело напрягается.
— Л-любит?
Она закатывает глаза.
— Да. Любит. Перестань бороться с этим, Эв, добивайся того, чего хочешь. Ты, как никто другой, знаешь, какой короткой может быть жизнь.
— Я сказала ему, чтобы он встречался с другими людьми.
Кортни в ужасе смотрит на меня широко раскрытыми глазами.
— Что ты сказала ему сделать?
Я пожимаю плечами, пытаясь притвориться, что эта мысль меня не убивает.
— Нам нужно убедиться, что то, что между нами, реально.
— Ясно. И как этому поможет другая девушка, сидящая верхом на его члене?
Я съеживаюсь, и она качает головой.
— Эх, девочка.
— Я должна знать наверняка.
— Хорошо, но знай, что я на сто процентов против операции «Отшей парня, в которого влюблена».
Я закатываю глаза, но глубоко внутри чувствую тошноту.
Не хочу, чтобы Купер был с кем-то еще. Но действительно ли это означает, что я хочу, чтобы он был только со мной? Или это все мой эгоизм?
Глава тридцать восьмая
КУПЕР
— Что, черт возьми, с тобой не так?
Я смотрю на Келли, на лице которой написано отвращение и замешательство, когда она смотрит на меня.
— Что?
— В смысле что? — Она смотрит на мои колени, а затем снова на мое лицо. — Мы целуемся уже десять минут, а ты даже, блядь, не возбуждаешься.
Это потому, что мой член не хочет участвовать в этом перерыве, который, по мнению Эверли, нам нужен.
Очевидно, мой член хочет только ее. Что чертовски расстраивает, и я даже не написал ей ни одного сообщения за последние три недели.
Я пытаюсь сделать то, что она сказала. Пытаюсь встречаться с другими людьми.
Если цыпочка, с которой я встретился на вечеринке в доме Калеба, считается.
Скорее всего, нет.
Особенно, когда мой член не участвует в этом.
— Э-эм, извини. Наверное, я слишком много выпил.
Она морщит нос и смотрит на меня раздраженно.
— Ты совсем не пьян.
Ну, черт возьми. Способ вызвать парня на откровенность.
— Дело не в тебе.
— Какого черта, Купер? У тебя никогда раньше не было проблем с тем, чтобы трахнуть меня. Я имею в виду... Я знаю, что ты потерял свою девушку, но мы также оба знаем, что она не была твоей «долго и счастливо».
Теперь я злюсь и встаю с кровати.
— Ты, блядь, понятия не имеешь, какие у меня были отношения с Арией.
Келли закатывает глаза на меня, на самом деле, черт возьми, закатывает глаза, когда встает и перебрасывает волосы через плечо.
— О, пожалуйста. Все знают, что ты встречался с Арией только для того, чтобы добраться до Эв.
— Что? — Я стою там, чертовски потрясенный и раздраженный. И ладно, чертовски напуган. Все?
— Пожалуйста, Куп. Мы все видели, как ты смотрел на Эверли.
Я сажусь обратно на кровать, неуверенный, что мои ноги действительно смогут удержать меня в этот момент.
— Что за бред?
— Не бред. И мне жаль, что Ария умерла. Это отстой, но ты не можешь сказать мне, что все еще горюешь. И что так убит горем из-за потери, что твой член не работает.
— Пошла ты, Келли.
Это неправда. Я бы не поступил так с Арией. Заботился о ней. Конечно... это не была история вечной любви. Я не был влюблен, но, черт возьми, я действительно заботился о ней. Это не имело никакого отношения к Эв.
Так ведь?
Пробегаю пальцами по волосам, и вдруг чувствую именно то, о чем говорила Эверли. Все расплывается, и я изо всех сил пытаюсь вспомнить, что реально, а что нет. И чертовски ненавижу это.
— Эверли принадлежала ему.
И снова гребаное закатывание глаз.
— Да. Но ты здесь. С самого первого дня она держала тебя за яйца. И, честно говоря, я не совсем понимаю, что вас сейчас сдерживает, ребята. Разве только, — она кладет маленькую стервозную руку на бедро, — ты ей никогда не нравился.
— Пошла. Ты.
Она делает движение, чтобы уйти, но поворачивается, чтобы посмотреть на меня через плечо.
— Тебе и твоему члену нужно двигаться дальше.
Я теряю дар речи, когда она возвращается на вечеринку, оставляя меня в одной из спален в доме Калеба.
Что, черт возьми, только что произошло?
«Неужели все действительно знали о моей влюбленности или что там это, блядь, такое, к Эв? И Лиам? И Ария?»
Я откидываюсь на кровать, хватаю подушку и кричу в нее, заглушая свое разочарование, но ни в малейшей степени не подавляя его.
В чем, черт возьми, правда?
Глава тридцать девятая
ЭВЕРЛИ
— Значит, ты специализируешься на бизнесе?
Киваю головой в ответ, глотая красное вино, которое пью за ужином с Мэтью. Он хороший парень, работающий в библиотеке кампуса. Я пригласила его на свидание на прошлой неделе, не желая быть лицемеркой. Я имею в виду, что сказала Куперу, что нам обоим нужно попытаться двигаться дальше, а потом ничего не сделала с этим.