– Не мели чепухи, меня специально предупреждали, что на вашей проклятой планете я буду… – Палион изменился в лице, его внимание привлекло одно из мертвых тел, – …совершенно один.
Не став выслушивать колдуна, утверждавшего, что все эти предупреждения на самом деле полная ерунда, разведчик направился к трупу. Судя по остаткам доспехов, а само тело несчастного было превращено в кровавое месиво, это был командир перебитого вутерами отряда. Правая рука, соединенная с телом тонкой нитью сухожилия, до сих пор крепко сжимала рукоять меча, лезвие которого было из тевона; сплава, которого на этой планете было не найти.
– А я что говорил, – прозвучал голос неожиданно выросшего за спиной Озета. – То, что малый – человек, а не механическая тварь, мне кажется, уже о многом говорит. Эх, Лачек, Лачек, до целого майора в своей разведке дорос, а так и не усвоил главного правила выживания: «Никогда не доверяй обещаниям командира!» Одного тебя сюда спустили, как же! – Вебалс вдруг показал непристойный жест и истерично рассмеялся, видимо, таким странным образом выражая свое раздражение от излишней доверчивости в стане хороших людей, которых всегда грязно используют, а потом отправляют на верную смерть нечистые на руку командиры.
– Хватит, лучше пойди посмотри, не притаился ли поблизости кто?
– В радиусе трех миль вутеров нет, – уверенно заявил колдун. – Мы снова опоздали, дружище. Если и найдем убежище, то оно явно окажется пустым… но на худой конец и это неплохо. По крайней мере будем знать, чем в последние дни Кергарн занимался, и кто у него, кроме герцога, засиживался в гостях. Как ты думаешь, куда он теперь направится: в Верену, в столицу или снова в Лютен?
Палион расслышал вопрос, но не стал отвечать. Вместо того чтобы вступить с колдуном в дебаты, он встал на колени перед порванным на куски телом и осторожно дотронулся до краешка какого-то металлического предмета, застрявшего между погнутой пластиной доспехов, остатками кольчуги и парой выпирающих наружу ребер. Ловкие, натренированные на вскрытие замков повышенной сложности пальцы зацепили маленькое звено металлической цепочки и без особого труда вытащили из кучи недоеденной человечины маленький медальон. На перепачканном грязью лице разведчика заиграла победоносная улыбка.
– Теперь могу сказать точно, ты частично прав. Кроме меня на Шатуру послали еще одного агента, – уверенно заявил Палион, демонстрируя напарнику окровавленный медальон.
– Что это?
– Прибор экстренной связи, – ответил разведчик, – но только уже давно снятый с вооружения образец. Мой коллега, земля ему будет пухом, пребывал здесь лет двадцать, если не больше, так что к нашим с тобой делам он наверняка причастен весьма относительно. У него было собственное задание, возможно, наши боевые тропы пересеклись и он решил рассекретить свое присутствие.
– Бред какой, – покачал головой Вебалс, явно недовольный политикой тотального недоверия и наглого вранья, проводимой «небесным» начальством в отношении своих же собственных служащих. – Ладно, нечего нюни распускать! Если хочешь, песнь печальную спой или стих какой по усопшему толкни, можешь не шептать, ори во все горло, нежить все равно уже из леса ушла. К карете герцога они сейчас направляются, но Кергарна с ними нет, так что еще не все потеряно!
– Откуда ты знаешь?
– По запаху чую, по шлейфу испорченного воздуха, – соврал колдун, явно заразившийся недоверием и не желавший открывать своих истинных методов определения, где находится враг.
Еще полчаса скитаний по болотистому бездорожью пролетели, как один краткий миг. Уставшие и дрожащие от холода, наверняка Вебалс дрожал за компанию, путники вышли к небольшому оврагу, на дне которого начинался подземный ход. Вокруг на земле было множество следов от армейских сапог, но самое удивительное, ни одного отпечатка лапы нежити.
– А мы вообще туда ли забрели? – засомневался Палион.
– Туда, туда, – без особого энтузиазма ответил Вебалс. – Еще совсем недавно здесь был Кергарн, но сейчас его нет, подземный храм опустел.
– А что здесь солдаты делали?
– Откуда мне знать, спустимся, поглядим, – проворчал колдун, разозлившийся на партнера, задающего слишком много вопросов, на которые он не ведал ответов.
Как ни странно, но в узком туннеле, приведшем путников в подземное жилище создателя чудовищ, не было ни одной ловушки, точнее, действующей ловушки. Их следы виднелись в развороченных стенах и полу, но по какой-то необъяснимой здравым смыслом причине слуги Кергарна обезвредили их, превратив в груды бесформенного металла или надежно заблокировав бесхитростные механизмы клиньями и толстыми деревянными брусками.
В отличие от первого логова, где было всего несколько небольших комнат, убежище вутеркельского леса напоминало подземный дворец, в котором было предусмотрено все, что могло понадобиться настоящему повелителю, занимающемуся на досуге интеллектуальным трудом: тронный зал и уютный кабинет, многочисленные комнаты слуги огромное хранилище съестных припасов, богатая библиотека и бассейн для купаний, а также множество других помещений, о предназначении которых оставалось только догадываться. Видимо, они проникли не просто в убежище, а в сам дом великого Кергарна из рода Озетов.
Несмотря на то что дворец был уже пуст, Вебалс не мог успокоиться, он метался по комнатам в поисках неизвестно чего и постоянно бубнил себе под нос. Палион терпеливо следовал за Озетом, но затем ему надоело блуждать по пустым коридорам, и он озвучил вопрос, который так долго вертелся в его голове.
– Ну и что ты надеешься здесь найти? – спросил разведчик, недвусмысленно намекая, что продолжать поиски бессмысленно.
– Лабораторию, ведь он должен был где-то создавать своих тварей, должен был где-то экспериментировать и изобретать новые формы слуг, – не уловив интонационных нюансов, ответил на полном серьезе Озет. – Возможно, мы еще не осмотрели всех комнат, а может быть, где-нибудь есть тайный рычаг…
– А давай спуститься попробуем, – предложил Лачек и указал компаньону на открытую дверь, за которой виднелась ведущая вниз железная винтовая лестница.
– Пошли, – тут же согласился колдун и, бесцеремонно схватив товарища за рукав, потащил за собой.
Еще в самом начале спуска Вебалс вдруг застыл, крепко сжав трясущиеся перила. На губах колдуна появилась загадочная усмешка. Снизу доносились приглушенные шаги, тихий скрип и нечленораздельные, но мелодичные звуки, напоминающие мурлыканье.
– Он здесь, представляешь, а ведь он до сих пор здесь, – уже не стараясь быть незаметным, в полный голос рассмеялся колдун и, неожиданно сорвавшись с места, побежал вниз по узким ступеням.
Палион не успел остановить не просто обезумевшего, а как будто сорвавшегося с цепи колдуна. Сколько разведчик ни взывал к благоразумию и ни кричал о высокой вероятности попасть в ловушку, к его аргументам прислушивалось лишь гулкое эхо, не устающее повторять и повторять обрывки отдельных слов, составляя из них замысловатую мозаику звуков.
Вебалс быстро спускался вниз, и Палиону не оставалось ничего иного, как побежать за ним следом, рискуя при каждом шаге оступиться и, переломав себе кости на крутых ступенях, докатиться до нижнего уровня подземелья уже в виде бесформенной груды мяса и костей. Когда опасный забег был окончен, глазам разведчика предстала удивительная картина: оцепеневший от удивления Вебалс, застывший на пороге и не решающийся сделать последний шаг к конечной цели своего долгого путешествия, огромная зала, нечто среднее между средневековым исследовательским центром и логовом злодея-колдуна из глуповатых детских фильмов, и наконец высокий светловолосый красавец-мужчина явно благородных кровей, тешащий себя тяжкой работой грузчика. Кергарн, а Палион почему-то не сомневался, что его глазам предстал именно страшный и ужасный повелитель чудовищ, расхаживал вдоль длинных лабораторных столов и, напевая себе под нос какую-то песенку, упаковывал по ящикам с соломой хрупкие колбы, реторты и сосуды из толстого стекла, в которых плескались какие-то разноцветные жидкости. Судя по числу пустых ящиков, составленных в дальнем углу залы, демонтаж адского цеха только-только начался и шел чрезвычайно медленно, поскольку кроме представителя рода Озета в лаборатории никого не было.