Вслед за Вестником в доверху нагруженной тележке, которую тащили два темно-коричневых мула, ехал Жонглер. На нем яркая пестрая одежда, а на скамейке рядом лежит лютня. Волос такого цвета, как у этого человека, Арлен никогда еще не видел. Они напоминают бледную морковь. А кожа у него такая белая, что кажется, будто лучи солнца никогда к ней не прикасались. У него согбенные плечи и вид чрезвычайно изможденный.
Ежегодного Вестника всегда сопровождает Жонглер. Детям и некоторым взрослым он представляется более важной персоной из двоих. Насколько помнит Арлен, это всегда был один и тот же человек. Седовласый, однако проворный и веселый. А теперь приехал молодой и какой-то унылый. Ребятня тотчас бросилась к нему, и Жонглер вмиг оживился. Усталость и разочарование исчезли с его лица, будто их там и не было. Мгновение спустя он соскочил с тележки и под радостные крики детей запустил в воздух цветные шары.
Арлен и некоторые другие забыли о делах и двинулись в сторону вновь приехавших. Селия тут же набросилась на них.
— День не станет длиннее из-за прибытия Вестника! — залаяла она. — А ну сейчас же вернитесь к работе!
Ворча, люди подчинились.
— Арлен, подойди сюда, — позвала его Селия.
Мальчик оторвал взгляд от Жонглера и подошел к ней как раз вместе с Вестником.
— Селия Бесплодная? — спросил Вестник.
— Называй меня просто Селия, — ответила она недовольно.
Бледные щеки Вестника над бородой залила краска стыда. Он спрыгнул с лошади и низко поклонился.
— Прими мои извинения, госпожа. Я ляпнул, не подумав. Грейг, ваш обычный Вестник, говорил, что так тебя называют.
— Приятно слышать, что Грейг все еще помнит меня по прошествии стольких лет, — заметила Селия без особой радости в голосе.
— Помнил, — поправил ее Вестник. — Он умер.
— Умер? — спросила опечаленная Селия. — Демоны?..
Вестник покачал головой.
— Его забрала простуда, а не корелинги. Я Реген — ваш Вестник на этот год по желанию его вдовы. Гильдия выберет вам нового Вестника к следующей осени.
— Опять придется полтора года ждать нового Вестника, — проворчала Селия, готовая разразиться бранью. — Мы едва пережили зиму, не получив соль осенью. В Милне вы считаете такое положение дел само собой разумеющимся. А наши запасы мяса и рыбы почти полностью испортились, так как мы не смогли их должным образом засолить. А как насчет писем?
— Прости меня, госпожа, — оправдывался Реген. — Ваши селения — вдалеке от большой дороги. В нашей Гильдии после смерти Крейга ощущается нехватка людей. — Он усмехнулся и покачал головой, однако, увидев выражение лица Селии, тотчас помрачнел. — Не обижайся на меня, госпожа. Он был моим другом. Просто… немногие из Вестников имеют крышу над головой, мягкую постель и молодую жену. Тьма поглощает нас еще до того, как мы успеваем обзавестись всем необходимым. Понимаешь?
— Понимаю, — ответила Селия. — У тебя есть жена?
— Конечно, — ответил Реген, — хотя я чаще вижу свою лошадь, чем любимую женщину. — Он засмеялся, смутив Арлена, который считал, что жена должна скучать по мужу.
Селия, казалось, не обратила внимания на слова собеседника.
— А что будет, если ты вообще перестанешь видеть ее? — спросила она. — Что, если вы станете лишь обмениваться с ней весточками? И как ты отнесешься к тому, что твои письма будут задерживаться на целый год? В нашем Поселении есть люди, чьи родственники живут в Свободных Городах. Они не могут вернуться домой, Реген, и общаются с родными лишь посредством писем.
— Полностью согласен с тобой, — промолвил Реген, — однако я сам не принимаю никаких решений. Герцог…
— Ты поговоришь с герцогом по возвращении? — спросила Селия.
Реген улыбнулся:
— Да.
— Написать для тебя послание?
— Думаю, я смогу запомнить твои слова, госпожа.
— Смотри же не забудь.
Реген вновь поклонился, на сей раз еще ниже.
— Прости меня, что прибыл в такой мрачный день, — сказал он, бросая взгляд на погребальный костер.
— Мы не можем по своей прихоти вызвать дождь, заставить дуть ветер или ускорить приход холодов, — проговорила Селия. — Даже корелинги на такое не способны. А жизнь между тем должна продолжаться.