Она выбрала Уэса, и, пока не угробила себя, лучшим вариантом оказалось отправиться вместе; но она не была уверена, доверить ли ему тайну о своём камне, что на цепочке вокруг её шеи; она нашла дорогу, и в этом его заслуга.
«Но нам все еще предстоит долгий путь, – монстр в её голове напомнил о себе. – К счастью, я терпелив».
Её счастье испарялось от осознания, что каждый шаг ведёт её ближе к воплощению тьмы её мыслей. На мгновение она увидела лицо своего бывшего командира. Снова.
«Ты не используешь даже части своих возможностей, – говорил он ей. – Даже не пытаешься».
Она представила, насколько усерднее он пытался бы сломать её, если бы догадался, что её что-то гложет, если бы узнал о чудовище в её голове.
– Ты в порядке? – спросила она Уэса.
Он быстро кивнул ей, но его лицо исказила гримаса боли.
– Пройдёт. Это всего лишь шок. А ты?
Она пожала плечами.
– Как далеко до границы?
– Пара блоков. Мы должны быть не заметны, – сказал он, грузовик продолжал путь дальше от сверкающих огней Нью-Вегаса, и стало сложнее ориентироваться по заснеженной местности.
– Хорошо.
Несмотря на то, что не было физического барьера, защищающего город от пограничных земель, граница была так реальна, как невидимый электрический ток, который убивает каждого, кто рискнул прикоснуться к нему. Нэт обратила внимание, что все затаили дыхание, когда они молча перемещались в темноте. Но Фарук сделал свою работу, и всё прошло без происшествий. Позади границы раскинулась гора мусора. Веками мусор вывозили за границу, забывая о нем, и оставляли гнить на бесконечном холоде.
– Неудивительно, почему это называется Трэш-Пайл, – сказала Нэт, слегка шокированная странной ржавеющей электроникой, сгоревшими машинами и горами пластика, картона и стекла.
– Моя семья родом из Кали, – сказал Уэс, выглядывая из окна через её плечо. – Мой прадед рассказывал отцу, как прелестно было спускаться с гор к песку, к берегу. Затем, конечно, пришлось бежать от наступающей воды. Вегас остался единственным городом на поверхности. По семейная легенде, они отправились прямиком в казино.
Он откинулся назад и усмехнулся. Она видела, что ему всё еще больно, но он пытается это скрыть.
– Что это? – Фарук внезапно прервал их, указывая на мерцающие огни далеко в темноте, выглядящие как размытые фигуры, передвигающиеся через ледяную долину свалки.
– Не обращайте внимания, – отрезал Уэс. – Там не на что смотреть.
Нэт молчала, вглядываясь в движущиеся огоньки, и думала о том, как много Уэс должен рассказать своей команде, с чем им придётся здесь столкнуться.
– Долго до второй границы? – спросил Уэс.
И напарник снова уставился в своё устройство, утопая в работе. LTV катился по скалистым дорогам. Следующий барьер приближался. Они должны были преодолеть его или поджариться.
– На нем код, но я не могу взломать. Думаю, это немецкий код, самый сложный, – пробормотал Фарук.
– Должно быть, они поменяли его с нашего последнего визита, – предположил Шейкс.
– Немецкая кодировка? – хмуро спросила Нэт.
– Армия использует пароли прошедших войн. Никто ведь не может создать новые. Им очень повезло найти эти, – пояснил Уэс.
Нэт знала, та же самая история касалась всего. Поколение, которое пришло в тепловых костюмах и открыло морозостойкий сплав было далеко в прошлом: выжившие из мира До, кто помнил те времена, когда мир еще был зелёным и голубым, мобилизовали ресурсы и знания, выясняя, как выжить в холод. Но осталось очень мало учёных тех дней, остались только книги по физике, которые датированы прошлым XXI веком.
– Можно я попробую? – спросила она Фарука. Он передал ей устройство, маленький чёрный телефон с крошечной клавиатурой.
– Он передаёт информацию на старое устройство Энигма , используя радиосигналы. Граница заблокирована на определённой передаче, но я не могу с этим разобраться. Мне нужно отправить сообщение на машину, которая управляет стеной. Но это всё, что он мне выдаёт, – сказал он, указывая на экран с цифрами.
Она пристально смотрела на последовательность, на шаблон, который он составил и вывел на экран.
– Попробуй снова, – сказала она Фаруку.
Он посмотрел, что она сделала, и нажал на кнопку отправить.
– Ничего не происходит, – пробормотал он. Но спустя пару минут Шейкс азартно крикнул с водительского сидения: – Граница взломана!
Он кричал, проверяя электромагнитный сенсор.
– Как ты сделала это? – спросил Фарук.
– Я только посмотрела, – она пожала плечами.
Числа легко пришли к ней. Шаблоны. Она могла взломать код, прочитав его простой запрос. ОТКРЫТЬ ВОРОТА, СКАЗАВ ПРИВЕТ. Она просто напечатала слово «ПРИВЕТ», и граница открылась для неё.
– Хорошая работа, – сказал Уэс. – Ты почти член нашей команды.
Он улыбнулся.
– Эй! – воскликнул он, обратив внимание, что Даран и Зедрик открыли пакеты с едой. – Парни, вам лучше поделиться.
Зедрик бросил ему что-то в упаковке из фольги, и Уэс ловко это поймал.
– Ммм, буритто с карри, – Уэс расплылся в улыбке. – Хочешь немного? – предложил он. – Лучший МакРоти в Вегасе. Похоже, парни ещё взяли МакРамен.
– Нет, спасибо, – Нэт покачала головой. – Я не голодна.
– Я оставлю тебе кусочек на случай, если ты передумаешь, – сказал он.
Уэс протянул ей свои палочки для еды.
– Вытяни на удачу.
Она взялась за одну половину, палочки сломались, большая часть осталась в её руках.
– Ты победила.
Уэс ухмыльнулся. Он был обыкновенным парнем из Вегаса, суеверным во всем, включая игру в палочки на желание. Он начал разворачивать еду, насвистывая знакомую мелодию.
– Что это?
– Не знаю. Моя мама обычно пела её, – объяснил он, и его лицо немного смутилось.
– Слушай, я знаю, ты родом не оттуда, откуда я, но мне кажется, мы раньше встречались, – вдруг заговорила она.
Девушка была уверена в этом, только не могла точно вспомнить, но в голове что-то всплывало. Эта мелодия, которую он насвистывал… если бы только она могла вспомнить, но её память была серой, как её глаза, облачной; она могла сложить вместе части и кусочки, но не целый отрывок, не всю свою жизнь…
– Нет, я не играю в азартные игры, – он улыбался, откусывая большой кусок буритто.
– Только со своей жизнью, – сказал Шейкс, перебивая.
– Эй! Это ты обо мне? – воскликнул он, подняв руку, и Фарук чем-то кинул в него.
– Я клянусь, что где-то встречала тебя раньше, и я не имею ввиду тот случай в казино, – сказала она Уэсу. Наверное, это было очень важно, раз его лицо так знакомо ей.
Уэс пристально смотрел на неё, пока ел. Нэт стала беспокоиться, возможно, он думает, будто она флиртует с ним. Хотя, подумала она с загадочной улыбкой, если бы она и флиртовала с ним, он бы знал наверняка. Она собиралась сказать что-нибудь еще, когда Шейкс завопил с переднего сидения, что обескуражило всех, включая Нэт.
– Что это? – требовал ответа Уэс.
– Беспилотники, – сказал Шейкс, вытаскивая свой сканер, который издавал звуковой сигнал. Он вертел головой, всматриваясь в маленький чёрный самолёт, кружащий вдалеке на горизонте.
– Где? – спросил Уэс, высовывая свою голову из окна. – Не уверен. Он пропал с экрана радара.
– Хорошо, поедем объездными путями, – сказал Уэс. – Будем петлять кругами, приедем в МакАртур, так будет лучше. Нам нужно избавиться от них.
Уэс никогда не договаривал предложения, сильный порыв холодного воздуха ворвался внутрь, и облако ледяной пыли заполнило кабину.
– Что за! – кричал Даран, льдинки залетали ему в нос. Они были повсюду. Второй порыв ветра обернулся плотными потокам снега изо всех щелей кабины. Ребята кричали, и Нэт отмахивалась, чувствуя, как ледяные стружки падают на её веки, её уши.
– Охранная сигнализация, – сказал Уэс глухо. Он начал объяснять, что серебристое облако не было просто дымом или снегом. Пересечение границы провоцирует выплеск частиц: устройств по размерам не больше пыли, которые распознают и записывают феромоны человека. Нанотехнологии использовались раньше в вооружении, как и батареи синтеза, они были изобретены в период последней мировой войны перед тем, как всё пришло в упадок. Военнослужащие не знали, как совершенствовать систему, только как поддерживать её в исправном состоянии.