Она тяжело дышит, и я понимаю, что улыбаюсь, демонстрируя клыки. Я закрываю рот и прячу их. Ей нужно пространство. Я отступаю и стягиваю простыню с кровати, чтобы прикрыть кучу дерьма на полу… ради Далилы, а не из уважения к умершему. Мужчина, бьющий женщину, заслуживает самой страшной смерти.
Мы долго сидим вместе. Я чувствую, как она успокаивается, и изо всех сил желаю узнать, о чём думает.
Через некоторое время Далила выпускает кочергу из рук и опускается на диван. Наконец, она дотрагивается до распухшей губы и разодранной щеки.
— Давай, принесу воды…
— Кто ты? — она говорит тихо и хрипло, но в голосе присутствует сталь, сила и мощь, бурлящая внутри.
Больше нет причин прятаться. Я стою лицом к ней, обнажаю клыки и позволяю увидеть меня настоящего, произнося:
— Я вампир.
Она таращится на меня, потом прикрывает рот и начинает дрожать. Затем хихикает, а через мгновение смеётся до слёз. Она потеряла рассудок. Я жду, пока всё закончится.
— Вампир? — спрашивает она.
Я киваю.
— Серьёзно? Я читала книги… вампиры не существуют, Майлз.
— Существуем, и ходим по земле столько же, сколько и люди. Может даже дольше, не знаю.
Она удивляется.
— Ты не человек?
— Когда-то был. Наверное, лучше сказать, что мы здесь столько же, сколько и смертные.
Она засыпает меня вопросами, и чем больше спрашивает, тем счастливее я становлюсь. Она не знала. Возможно, я всё-таки не обречён.
— Майлз, какого чёрта ты улыбаешься?
— Ты не знала.
— Чего?
— Что я вампир. Ты приехала не для того, чтобы убить меня. Ты не охотник.
— Охотник? Какого чёрта? Ты шутишь? Нет, не отвечай на этот вопрос! Не надо! — Она закрывает лицо руками и откидывается на спинку, задыхаясь от боли. Затем идёт в ванную и смачивает полотенце, чтобы утереть кровь с лица.
Воздух наполняется запахом её крови, и я хватаюсь за спинку кресла, чтобы сохранить самообладание.
Когда Далила возвращается, встаёт у камина и смотрит на тело под белой простыней.
— Он был куском дерьма, но тебе не обязательно было убивать.
Теперь я удивлён.
— Ох, обязательно. Он бы никогда не остановился, пока один из вас не умер.
Она прижимает полотенце к виску, и оно блестит от её крови. Я еле сдерживаюсь, притяжение её запаха пробуждает что-то глубоко внутри.
— И почему моя жизнь так важна для тебя, Майлз? Мы едва знакомы.
Я встаю, но она жестом велит мне оставаться на месте. Я снова сажусь.
— Думаю, ты понимаешь часть ответа. Я знаю, ты это чувствуешь.
— Что? Чувствую что? — Она стучит кулаком в грудь. — Ужасно. Что со мной происходит, Майлз.
— Ты моя. А я твой. Мы созданы друг для друга — нам суждено быть вместе.
Глава 18
Далила
«Ты моя».
Я слушаю объяснения Майлз о том, что значит «мы пара»… как животные. Что магия позволяет жить такому существу, как он, и она второй раз в его необычной жизни подарила необъяснимую и редкую связь.
«Я твой».
Он рассказывает мне о женщине по имени Ханна, о том, как после её предательства все эти годы он жил один. Как его сердце начало биться, когда я приехала, и продолжает биться, являясь постоянным напоминанием о нашей связи.
«Мы — пара».
Когда я кладу руку ему на сердце, чувствую, как оно бьётся точно в такт с моим. Знаю, что такое невозможно, но это правда. Хуже всего то, что все его слова кажутся правильными. Разумом я не хочу принимать это, но сердцем всецело за.
«Суждено быть вместе».
Я тоже что-то чувствую. Это бесспорно, но сейчас в голове звучат слова, заглушающие всё остальное: Чёрта с два!
Я не могу. Ни за что не выйду замуж, не говоря уже о замужестве с вампиром, которому больше пятисот лет и который утверждает, что является моей парой. Не важно, что он замечательный и сильный и что спас мне жизнь. Я не могу быть с кем-то связана. Что это вообще значит?
Я смотрю на кучу под простынёй, которая раньше была Эрлом, и чувствую, что схожу с ума. Разве я не могу просто жить своей жизнью? Переехать в другой город, найти работу в больнице, рисовать и жить долго и счастливо… с человеком?