Развернувшись к пролому, техник понял, что источником серебристого света было далёкое светило этой безымянной звёздной системы, через которую они пролетали, приближаясь к порталу, когда произошло нападение. Он отчётливо вспомнил всё, что случилось с ним тогда. Войдя в каюту, он выбрал скафандр, чтобы подготовить его для экспериментов с переодеванием для того странного существа, одетого в шерсть какого-то другого зверя. ТддумТдда вспомнил свою последнюю догадку о том, почему это странное существо снимало свою шерсть. Бедняга, видимо, погиб, так и не успев осознать, куда он попал и что ему пытался объяснить старый техник. Итак, войдя в кладовую, он выбрал самый тяжёлый скафандр для монтажных работ, пожалев о том, что служебные инструкции запрещают трогать более лёгкие спасательные скафандры. Затем он обклеил этот скафандр всякой мишурой вроде крепёжных лент, кусков материи, проводов и стеклянных корпусов от каких-то датчиков. Конструкция выглядела просто таки ужасающе, и он даже усомнился в том, что ему удастся вытащить этот мохнатый клубок из кладовой. Напоследок он решил примерить скафандр, чтобы убедиться, что он сможет в него влезть после такой модернизации. Скафандр мягко принял его тело внутрь и автоматически герметично закрылся, запустив системы жизнеобеспечения, коммуникации и мониторинга. Техник ещё было подумал, что сейчас придётся сочинять объяснение, почему в центральной рубке включился мониторинг его монтажного скафандра. Внезапно скафандр подпрыгнул в воздух и через мгновение налетел на стену каюты. ТддумТдда смачно выругался, проклиная безалаберных подчинённых, которые забыли снять экзо-скелет с пневмо-усилителями. Но затем он вспомнил, что никакого экзо-скелета на скафандре быть не должно, потому как он сам его только что обклеивал всякой мишурой. Не успел он подумать об этом, как новый удар отбросил скафандр к противоположной стене. Завыли сирены тревоги, а в переговорном устройстве он услышал чёткое стаккато Рабрр-Ра-Ткрра, который проинформировал всех о том, что их корабль только что подвергся нападению. Затем последовали рапорты дежурных со своих постов о состоянии различных систем корабля. Судя по тому, что он услышал, уже были получены серьёзные повреждения. К тому же, не было связи с ходовым отсеком, что говорило о том, что дело и впрямь принимает серьёзный оборот - корабль не может вести бой в космосе, не маневрируя и не меняя скоростных режимов. С потерей контроля над двигателями корабль превращается в барахтающуюся груду металла, которая по инерции несётся вперёд без возможности сменить курс или отклониться от различных препятствий по курсу.
ТддумТдда болтался в скафандре, который швыряло по каюте от одной стены к другой. Он даже не пытался выйти наружу, так как все незакреплённые предметы носились в воздухе, сталкиваясь со стенами и друг с другом. Кроме того, он запросто мог попасть под собственный скафандр, и был бы тут же раздавлен его тяжёлой массой. По внутренней связи он слышал отчёты службы наблюдения и приказы стрелкам, перемежающиеся бранью и предсмертными криками тех, кто оказался в повреждённых отсеках. За бортом кипел бой. Только вот никто не мог точно определить характер противника. Судя по тому, как содрогался корпус, бывалый техник понял, что их жестоко атакуют и преимущество явно не на их стороне. Затем вдруг по всем каналам связи прокатился жуткий коллективный вопль ужаса. Он уже слышал такое не раз. Когда корабль в бою получал смертельное повреждение, за миг до взрыва вся команда осознавала, что дело проиграно и смерть близка. Последнее, что зачастую летело в эфир с борта обречённого корабля, был всеобщий вопль ужаса и отчаяния. Это всегда служило сигналом остальным кораблям отойти на максимально возможное расстояние от ставшего опасным судна, чтобы уберечься от взрывной волны и разлетающихся осколков. Однако на этот раз вместо детонации центрального реактора, которая должна была мгновенно испарить всё на расстоянии нескольких радиусов от корабля, ТддумТдда ощутил нечто совершенно другое. Мощный ментальный импульс ненависти и злобы словно взорвал его мозг изнутри. Все страхи и позабытые обиды вдруг всколыхнулись, словно муть со дна его сознания, и вскипели, вырываясь на свободу и трансформируясь в дикое желание крушить всё вокруг и убивать без разбора всех и вся. А так как в каюте кроме него никого не было, вся агрессия приняла суицидальное направление. Дикое безрассудное желание покончить с собой было сильнее инстинкта самосохранения. В полном безумии, абсолютно не контролируя свои действия, техник попытался было высвободиться из скафандра. Однако автоматика сработала превосходно. Всеобщий сигнал тревоги перевёл систему жизнеобеспечения скафандра в режим авто-контроля и анализа действий его обладателя. Это было предусмотрено для того, чтобы, в случае ранения того, кто оказался внутри, сохранить ему жизнь и уберечь от возможных повреждений в результате судорог или неконтролируемых сокращений тела. Тут же в дыхательную смесь скафандр впрыснул успокоительный спрей, а в узкие просветы мягких тканей между пластинами панциря вонзились иглы с болеутоляющим и снотворным. Мышечная гидравлика скафандра подняла давление, фиксируя трясущееся тело, и разводя его конечности подальше друг от друга. Однако волна ненависти была настолько сильна, что заставляла организм техника вырабатывать всё новые и новые порции возбуждающих гормонов, нейтрализуя действие лекарств. Мышцы сводило от дикого напряжения, а связки готовы были лопнуть. Жуткая боль во всём теле только подпитывала волну звериной ярости и бесконечной ненависти к себе и себе подобным. Тем временем скафандр продолжал бороться с нетипичным состоянием своего пациента, впрыскивая всё новые и новые порции успокоительного, болеутоляющего и снотворного, и стараясь взять под контроль непослушное тело внутри себя. В конце концов, химия стала побеждать физиологию и вскоре техник, накачанный анестетиками, впал в глубокий сон, позволив автоматике скафандра заняться анализом повреждений и начать лечение взбесившегося организма.