Необходимо было выбрать наблюдательный пункт, и агент Смышленый поднялся на небольшую террасу возле старого дома, где разместилось уютное кафе.
Определив самое лучшее место, Смышленый сразу увидел человека с газетой, на столике которого стояло несколько пустых чашек. Лейтенант Мэнсон заказал слоеный пирог со сливками и начал в упор рассматривать подозрительного любителя кофе. Тот почувствовал на себе взгляд и оглянулся.
Корча из себя идиота, лейтенант Мэнсон повернул голову набок и улыбнулся. Любитель кофе тотчас отвернулся и уткнулся в газету.
Мэнсон встал и пересел к незнакомцу ближе. Тот настороженно выглянул из-за страницы, затем бросил на стол деньги и покинул место наблюдения.
Желая проверить свою догадку, лейтенант последовал за любителем кофе дальше. Он застал незнакомца в момент, когда тот говорил в микрофон, спрятанный в наручных часах.
«Докладывает обо мне…» — решил Мэнсон.
Наблюдатель повертел головой и, снова увидев Мэн-сона, начал быстро переходить улицу. Агент Смышленый последовал за ним.
Незнакомец нервно оглядывался, а Мэнсон, не переставая улыбаться, подгонял беглеца.
Уже почти бегом наблюдатель влетел в подъезд дома номер двадцать пять. Мэнсон последовал за ним, но ему тут же преградили дорогу двое рослых оперативников.
— Тебе чего, парень?.. — спросил один из них.
— Ничего, наверное, я ошибся номером… — Мэнсон сделал вид, что удивлен и напуган.
— Ну тогда иди ищи свой номер.
— Извините, — попросил прощения Смышленый и вышел на улицу.
Теперь на агенте Рое Нимане можно было ставить жирный крест. Мэнсон прокрутил в памяти следующий адрес: «Район Лиловые холмы, дом тридцать четыре. Робер Доре».
12
Доре жил в небольшом особнячке, выстроенном в колониальном стиле. Дом стоял посреди ухоженной лужайки. От ворот к дому вела посыпанная гравием дорожка, обрамленная множеством маленьких фонтанчиков.
Примерно четвертую часть участка занимали молодые плодовые деревья. Сейчас, в пору плодоношения, на них висело по два-три крупных яблока или по десятку пиквинских слив, покрытых матовой фиолетовой пыльцой.
Увидев идущего к дому незнакомца, Робер Доре вышел навстречу и, приветливо улыбнувшись, спросил:
— Чем могу помочь?..
— Мне сказали, что вы продаете дом, — заявил Мэнсон.
— Я продаю дом? — Доре усмехнулся. — Кто вам сказал такое?
— Прочитал в «Вестях Дрикслера».
— Самая глупая газета, — прокомментировал Робер Доре. — Вас ввели в заблуждение, мистер. Я не продаю свой дом, иначе зачем бы мне было сажать новый сад?..
— Да, я уже заметил, — кивнул Мэнсон. — Ваш новый сад действительно выглядит неплохо.
— Вы в этом понимаете? — Доре протянул гостю руку, и тот ее крепко пожал.
— Совсем чуть-чуть. Лишь настолько, чтобы отличить канзийскую черешню от соленого огурца. Оба рассмеялись.
— Хотя я и не продаю свой дом, мистер…
— Коттальд. Савва Коттальд… — представился Мэнсон.
— Да, мистер Коттальд, но тем не менее я не отказался бы с вами выпить. Прошу на мою веранду…
— Почему не выпить с хорошим человеком, раз я все равно приехал?.. — улыбнулся Мэнсон.
Хозяин провел гостя на отделанную бамбуковой щепой веранду и, опустив жалюзи, направился к высокому, в рост человека, холодильнику.
— О, да вы тонкий ценитель!.. — воскликнул Мэн-сон, когда хозяин открыл заставленный бутылками холодильник.
— Жизнь в пригороде скучна. Приходится учиться делать себе маленькие праздники, — развел руками Доре. — Предлагаю «Бината», а потом «Ли Эдвардес»…
— «Ли Эдвардес» белый или золотой? — продемонстрировал осведомленность Мэнсон.
— Еще немного, мистер Коттальд, и я соглашусь продать вам свой дом… — улыбнулся Доре. Он расставил на столе бутылки, потом принес бокалы. — Вам как? Один к четырем?
— Да, я всегда пью именно такой… — кивнул агент Смышленый.
— Южные вкусы?
— Да, до последнего времени я жил в Виннисбруке.
В проеме двери появилась женщина. Она натянуто улыбнулась и подняла руку с тонким платочком. Однако Мэнсон среагировал быстрее — он упал со стула и успел выстрелить три раза. Две пули попали в женщину и одна — в мистера Доре…
Хозяин был еще жив и, тяжело дыша, безразлично смотрел на лейтенанта Мэнсона.