Выбрать главу

Гастон вспомнил, что вечером обещал позвонить Бо Линдгрен. "Пожалуй, я погорячился, Бо. Вечером я снова работаю..."

Он поднялся со стула и, подойдя к стенду с дисковой пилой, освободил из зажима изуродованную голову. Затем открыл люк конвертора и бросил туда свою бесполезную жертву.

Замороженный Тэд Лифшиц раскололся с мелодичным звоном, точно он был хрустальной вазой из магазина "Лайтвей".

"Так кто же из них?.. Кто?.." - снова задал себе вопрос Гастон Ресар. Затем он снял халат и бросил в урну перчатки.

- Я исчезну на несколько дней, Бред...

- Я понял, Гастон.

- Кстати, как тебе люди Павлева? - неожиданно спросил Ресар.

- Ребята как ребята... - пожал плечами Бред. - А что, перебегают дорогу?

- Да нет. Просто так спрашиваю - на всякий случай.

- А если на всякий случай, Гастон, то с ними лучше не вязаться.

- Это я уже понял, - кивнул Ресар и не прощаясь вышел из лаборатории.

8

Ленни кое-как застелил тахту и решил немного поработать - все документы по "Лукас эппл" были у него с собой.

Перебравшись в отделенный перегородкой кабинет, Фрозен открыл папку с отчетом и бесцельно начал перелистывать страницы. На странице "Налоговые отчисления" он задержался и опытным взглядом сразу определил - "Лукас эппл" наивно лгали.

"Значит, нужно будет смотреть все..." - пришла Ленни в голову невеселая мысль.

"Работа, работа, а когда отдыхать?.. Когда ходить в "Пробку"?.. Когда спать с Франкой?.."

Ленни решительно закрыл папку с отчетом и вернулся в большую комнату. Там он сел на тахту и включил телевизор.

"Что будете смотреть?" - появилась надпись на экране. Ленни взял пульт и набрал: "Сериал "Мой второй папа".

Процессор тут же перебрал полторы тысячи каналов и сразу в восьми окошках разделенного экрана выдал сериал на разных стадиях показа.

Над первым окном была надпись: "Тридцать восьмая серия", а над последним "Пятьсот четвертая".

Ленни выбрал пятьсот четвертую.

"О Аманда, никто не сможет разлучить нас!.." - воскликнул герой с тонкими усиками и припал к огромной груди своей партнерши.

"О Браен, никто этого не сделает, никто!.." - воспылала в ответ девица, закатив большие, как у коровы, глаза...

"О Аманда! Люция хочет разрушить нашу любовь!.."

"Неужели это так, Браен?.." "Увы, любовь моя!.." "О Браен!.." "О Аманда!.."

- Но это же полный маразм!.. - вскричал Ленни в полный голос. - Неужели Франка такая дура? Неужели ей нравятся сериалы?.. - И он тут же переключился на другой канал, где показывали его любимые мультики про поросенка Нок-Хрюи.

Это была новая серия, и Ленни сразу же увлекся. На самом интересном месте, где Нок-Хрюи беседовал с ежиком Дамастасом, зазвонил телефон.

Ленни решил не поднимать трубку - наверняка это был его шеф Генри Петровски, но телефон все звонил и звонил.

Пришлось взять трубку.

- Алло... - нехотя ответил Ленни.

В ответ на его "алло" неожиданно зазвучала музыка. Ленни узнал ее, это была песенка "У Мэри был барашек".

Не успел он что-либо сказать, как в трубке послышался голос.

- "Двадцать шесть" - иволга, "четырнадцать" - синий домик, "восемь" подосиновик.

Затем снова прозвучал фрагмент из песенки про Мэри и ее барашка, после которого голос вновь произнес:

- "Двадцать шесть" - иволга, "четырнадцать" - синий домик, "восемь" подосиновик...

И на том конце дали отбой.

- "Идиоты какие-то..." - решил Ленни и положил трубку на место.

"... Я не приду к тебе сегодня. Я приду к тебе завтра, когда волшебные ягоды обретут свою силу, - сказал поросенок Нок-Хрюи мудрому хомяку Твэйку.

"Кстати, - вспомнил Ленни, - Франка сказала, что придет только через три дня. И за это время все станет ясно. А что - все?.."

Хомяк Твэйк сорвал неспелую ягоду и положил ее в рот.

"Не ешь!.. - едва не крикнул Ленни, глядя, как хомяк пережевывает неспелые волшебные ягоды. - Ну как он мог, ведь теперь крысиный царь захватит удавчика Молотилу!.."

В голове что-то неприятно бухнуло, и у Ленни закружилась голова.

"Это от секса..." - решил он и, поднявшись с тахты, пошел на кухню съесть бутерброд с колбасой. Случалось, это ему помогало.

В голове бухнуло еще раз, и Ленни остановился перед шкафом с коллекционными шахматами. На доске из шлифованной яшмы стояли фигурки красного и белого цветов. Кони были выполнены в виде драконов.

"Школа мастера Бао..." - отметил про себя Ленни.

Шахматная доска закачалась, и Ленни Фрозен с отстраненным удивлением почувствовал, что падает на пол. Вопреки ожиданиям, он не ушибся, а упал будто на большую мягкую перину.

"У Мэри был барашек..." - донеслись откуда-то издалека навязчивые слова.

"При падении нужно было выставить перед собой руки..." - соображал Ленни.

"Двадцать шесть" - иволга.

"А что такое иволга?.. - задал вопрос Ленни. И с удивлением заметил, что разговаривает с Джадом Килхером - Так что же такое иволга, Джад?"

"Убей его, Пит!.." - выкрикивал Джад.

"Ха, кричит "убей", а сам меня боится!.." - усмехнулся Ленни и тут же услышал девичий голос:

"Нет, Ленни, так я боюсь. Лучше надень презерватив..."

"О, а откуда же здесь Франка?.." - недоуменно подумал Ленни.

"У Мэри был барашек..."

"Это я уже слышат..."

9

Ленни пришел в себя от нестерпимой жажды. Ощущение было такое, будто внутри кипела вулканическая лава, и казалось, что если он не глотнет воды, то сейчас же рассыплется горсткой сухой пыли.

Превозмогая тяжесть и острую боль во всем теле, Ленни Фрозен поднялся с пола и, держась за стену, начал пробираться на кухню. Не тратя времени на поиск стакана, Ленни приник к крану и, захлебываясь, начал поглощать драгоценную влагу.

Он пил не менее пяти минут, а когда из-за рези в животе наконец оторвался, почувствовал, что его мутит.

Рвотная судорога переломила Ленни пополам, и он извергнул всю выпитую им воду. Затем на трясущихся ногах он перебрался на табуретку и, усевшись на нее, начал восстанавливать дыхание.

Перед глазами плыли разноцветные круги, а в ушах гремели десятки барабанов. Ленни попытался сосредоточить взгляд на окружающей обстановке, но у него ничего не получалось и внимание рассеивалось из-за неприятных ощущений.

Через какое-то время тошнота ушла, но ее место снова заняла жгучая жажда. Ленни еще раз припал к водопроводному крану и наконец почувствовал облегчение. Он глубоко вздохнул и опустился на пол возле стены.