Так и вышло, что всем вокруг было крайне неловко из-за парочки, пускающей свои убийственные флюиды друг в друга, но делать нечего: как и у всех оборотней, у Хосока невероятно острый нюх и хороший слух, а потому в подобных делах его точно нельзя назвать бесполезным для группы.
Первая остановка в их только начинающемся расследовании — некто Ким Сынван, которого тролль посоветовал найти в департаменте, и уж с этим-то, казалось, не должно было быть никаких проблем, однако…
— Простите, где мы можем найти Ким Сынвана? — вежливо спрашивает Намджун у какой-то миловидной девушки, стоящей у входа.
— Что? Этого козла?! — ревёт она, резко меняясь в лице. — Даже слышать о нём не хочу, будь он проклят.
— Бывший? — понимающе тянет Тэхён, похлопывая девушку по плечу.
— А ты откуда знаешь? — искренне удивляется та, наивно полагая, что ничем не выдала своей обиды и затаённого желания сойтись с вышеобозначенным «козлом» вновь.
— У меня примерно такая же реакция на бывших, — неловко улыбается Тэхён, слыша недовольное фыркание со стороны Хосока. — Послушай, я правда охотно верю в то, что он — козёл, ведь только животное могло бросить такую потрясающую девушку, как ты, но нам очень важно найти его для дела практически мировой важности, — Тэхён распинается с профессионализмом бывалого сказителя, пока его друзья растерянно хлопают глазами в сторонке.
— Мировой важности, говоришь? Третий этаж, вторая дверь слева, — шмыгает носом девушка. — Что, правда потрясающая?
— Абсолютно. И однажды обязательно найдётся тот, кто это оценит.
На третий этаж Ким поднимается под бурные аплодисменты друзей.
— Никогда бы не додумался, что подход к ней лежит… с такой стороны вопроса, — признаётся Намджун.
— Я догадался, но вряд ли бы смог так красочно завернуть это, как Тэхён, — отзывается Джин, поправляя причёску.
— Рыбак рыбака видит издалека, как говорится, — усмехается Юнги, а Хосок угрюмо молчит, периодически смеривая Тэхёна нечитаемыми взглядами.
— Ким Сынван? — Намджун стучит в указанную девушкой дверь и ждёт ответа.
— Да? — на пороге возникает симпатичный парень лет двадцати трёх, с длинной чёлкой, хрупкой на вид фигуркой и живыми глазами.
«Такой красивый, как жалко, что мудак», — пропевает у себя в голове Тэхён, чуть не прыская в кулак от мысли податься в барды, чтобы писать обличающие песни про бывших.
— Нас к вам направил господин Бишо, — поясняет тем временем вампир, проходя в кабинет вместе с остальными.
— Ах, да, отец предупреждал меня, что вы можете прийти, — хлопает по лбу Сынван.
— Отец? — не удерживается от вопроса до этого молча наблюдавший за происходящим Чимин, что вызывает усмешку у Кима и Сокджина, который сразу углядел в родословной Сынвана что-то… нечеловеческое.
— Ну да, у моей матери был странный вкус на мужчин, спасибо хоть, что из папочкиного наследства мне достался характер, а не внешность. Но вы, впрочем, пришли говорить о деле об убитых девушках, а не о моей родословной, верно?
— Да, — подтвердил Намджун, присаживаясь рядом с Сокджином и кладя руку тому на колено.
— Что ж, на данный момент я и сам не располагаю внушительным количеством информации, как, впрочем, не располагают и все остальные. Всё, что есть у дела сейчас — полное отсутствие догадок, парочка лиц, замешанных в истории, и приблизительная хронология событий. Первое тело нашли около полуночи родственники жертвы, вернувшиеся с пьянки. Будучи в полностью бессознательном состоянии, они ничуть не ужаснулись своей находке и преспокойно отправились спать. Наутро в полицию обратилась соседка, зашедшая покормить живность по просьбе хозяйки и обнаружившая её на пороге без пульса.
— Какие-нибудь улики? Магические следы, капли крови, синяки, ушибы, признаки борьбы — хоть что-нибудь? — приподнимает бровь Джун.
— Не-а, — захлопывает одну из папок на столе Сынван. — Никаких улик, признаков самоубийства или болезней, что отметает версию с обычным убийцей и банальный сердечный приступ. Все маги озадачены — даже если убийца тянет на магистра, какие-то зацепки всё равно должны быть, а тут такое чувство, что пульс в какой-то момент просто так исчез — и всё. Аналогичная история со второй, третьей, четвёртой и пятой девушкой.
— С какой периодичностью происходят убийства? Всегда ли приблизительно в одно время? Есть ли что-то общее между жертвами или их семьями? — начинает расспрашивать Ким, нервно постукивая пальцем по столу.
— Всё здесь, — парень протягивает магам средних размеров папку. — Адреса, имена и зацепки — буквально каждая деталька, что есть у дела сейчас.
— Разве это законно? — щурится Сокджин, не очень доверяющий троллям. — Передавать важные сведения о ходе расследования третьим лицам, я имею в виду.
— Нет, но кого это будет волновать, если вы раскроете дело? — беззаботно жмёт плечами Сынван, откидываясь на спинку кресла.
— Спасибо за помощь, — не забывая про этикет, говорит Намджун. — Мы дадим вам знать, если что-то найдём.
— Желательно — сразу труп убийцы, — хмыкает Ким и машет рукой на прощание.
***
Смеркалось, а потому обход семей жертв было решено отложить до завтра.
Компания зашла в булочную возле университета, приобретя свежих слоек, которые после были шустро подъедены за тяжким мыслительным процессом и озадаченным рассматриванием дела.
— Ничего не понимаю, — откликается Хосок через какое-то время. — Все жертвы не имеют между собой абсолютно ничего общего! Нет, ну правда: разные социальные статусы, разные семьи, абсолютно непохожая внешность, что исключает версию с определённым типажом у убийцы, полное несовпадение в характерах… Да их даже находили в разное время, гоблин бы побрал!
— Ты не прав, — возражает ему Джин. — Кое-что схожее у них всё же есть.
— Что же? — заинтересованно смотрит на эльфа Намджун.
— Они все умерли будто сами по себе, без побоев или каких-то нарушений в организме. Причём умерли именно тогда, когда в доме никого не было, и именно у порога, как только входили в дом.
— Думаешь, это что-то меняет? — мрачно интересуется Юнги, у которого, в общем-то, уже есть одна теория насчёт произошедшего, но он ой как не хочет, чтобы она оказалась правдой.
— Я ставлю на ёнсуна.
В комнате повисает напряжённая тишина.
Наверное, во всём их городе нет того, кто не знает историю о Ёнсуне столетней давности — увлекавшемся некромантией маге, который однажды загорелся идеей создать монстра во плоти. Зачем ему это, почему — не знал никто. Поговаривали, что мэтр просто свихнулся на старости лет, окончательно потеряв голову от увлечения некромантией. Так или иначе, но своего «монстра во плоти» он всё-таки создал, однако стоило ему это нескольких лет и собственной жизни.
Его нашли мёртвым на пороге его же лаборатории, без каких-либо признаков насильственной смерти и с безмятежным выражением на лице. Тогда созданную им тварь скоренько отловили, а подобных существ стали называть ёнсунами, в честь создателя. Теорию эту, впрочем, в департаменте никто бы не стал рассматривать всерьёз: чокнутый мэтр никогда не описывал процесс создания своих ёнсунов, по его лаборатории не удалось установить, каким именно образом он сотворил первого (и последнего, если верить официальной версии), которого после поимки благополучно убили, а потому «рецепт» создания этих существ считался утерянным и, разумеется, запрещённым.
Однако что, если…
— Мы, безусловно, не можем откинуть эту версию, — после долгого молчания изрекает Джун.
— Но если это правда, — продолжает за него Юнги, — то…
— То что? — интересуется Чонгук, слышавший о ёнсунах в общих чертах и не осознающий масштабов пусть даже одного такого «зверька».
— То нам всем — пиздец, — глубокомысленно заканчивает мысль Мин и без сил откидывается на спинку кресла.