— Ну… Неплохая уловка для приезжих, — обезоруживающе улыбается Джун.
— Погоди, что-то тут не сходится, — хмурится Гук. — Если эта такая супер важная хреновина, и все знают, где она находится, то почему никто до сих пор её не слямзил?
— Пытались. Никто не выжил, — беззаботно отзывается Намджун.
— Слушай, это, конечно, всё очень мило, но причём тут я?
— Понимаешь ли, мы предварительно осматривали эту пещеру издалека, и я даже на расстоянии нескольких сотен метров почувствовал мощную энергию магического типа, херачащую оттуда. Если я правильно понял, мы имеем дело с сильной ментальной магией, потому-то все и окочуривались. Поодиночке у нас нет шансов, но при объединении сил вероятность крайне высока, а у тебя есть мощнейшие способности от природы. Мы просто не в том положении, чтобы разбрасываться рабочей силой. А дальше… Дальше будет видно.
Чонгук мысленно поблагодарил небеса за возможность — ему во что бы то ни стало нужно попасть в магический университет.
После того, как он отжимал рубаху от слёз Тэхёна, он уже ни в чём не уверен, но интерес и любопытство съедают его изнутри.
— Но вы уверены, что ваша идея с объединением сил сработает? — аккуратно уточняет Гук.
— Ну… Не попробуем, не узнаем, верно?
— Ясно, мы все умрём.
— Лично я — нет, — хихикает Чим, и друзья, как следует посмеявшись, отправляются в пещеру Смерти, дабы снискать благословение сердца тролля… Или геройски умереть, тут уж как получится.
***
Пещера даже издалека кажется устрашающей, не говоря уже о том, какие эмоции она вызывает, если зайти в неё.
Компании удаётся с легкостью пробить несложную магическую защиту, но все понимают, что это ещё далеко не конец — самое сложное впереди, а неопределённость пугает, но они слишком далеко зашли, чтобы отступать.
Целенаправленно идя вглубь пещеры, парни настороженно оглядываются по сторонам, формируя «клин» для более удобного нападения в случае появления какого-нибудь кровожадного монстра.
Все напряжены до предела, потому что наконец-таки понимают, куда сунулись.
Они идут неопределённое количество времени: может двадцать, может сорок минут, но точно в пределах часа. Время тянется длинным шлейфом, оставляя после себя лёгкую недосказанность вкупе с отвратительным запахом сырости.
Им кажется, что ещё немного, и их терпение лопнет, в связи с чем кто-то точно грохнется наземь, кто-то заорёт и начнёт крушить пещеру, а кто-то просто плюнет на всё и уйдёт, мучимый долгим ожиданием подступающего пиздеца.
— Что? Да вы издеваетесь!
Место лёгкого страха занимает гнев, заставляя друзей сначала бледнеть, а потом багроветь от злости.
Перед ними — гладкая каменная поверхность, которая, конечно, может и выглядит красиво, но абсолютно блокирует дальнейший проход.
Они попали в тупик.
— Твою мать, Ким Намджун, я убью тебя и спляшу на твоей могиле, — Тэхён с воем кидается на спину охреневшего лидера и принимается неистово дубасить вампира кулаками — так, чтобы не очень сильно, чтобы не травмировать, но при этом ощутимо, чтобы выразить в полной мере степень своего негодования.
Джин небрежно ведёт рукой, и Тэ мягко окутывает несколько лиан, опускающих его со спины Джуна на землю.
— Спасибо, — неожиданно тихо говорит Нам, опуская взгляд в пол.
— Не стоит, — отвечает Джин, и все не совсем понимают, о чём именно он говорит.
— Смотрите! — привлекает всеобщее внимание Чонгук, всё это время сосредоточенно щупавший стену.
На глазах озадаченных магов он слегка надавливает на один из камней, и тот мягко отъезжает внутрь стены.
Первые несколько секунд не происходит ровным счётом ничего, но потом недоумевающим друзьям открывается завораживающий вид на то, как камни поочерёдно сдвигаются со своих мест — вверх, вниз, вбок — хаотично перемещаясь в пространстве.
— Ну нихуя ж себе, — выдыхает Чимин, получая затрещину от Джина, которая, однако, благополучно пролетает сквозь него, проигрывая нематериальному состоянию младшего.
— Очень даже хуя ж, — вставляет Юн и спешно ретируется в образовавшийся проход от разгневанного Сокджина.
А дальше… По пещере эхом разносится стук упавшего тела.
— Юнги! — Чимин летит в проём следом, игнорируя предупреждающие возгласы.
Он оказывается в просторном гроте с подозрительно ровными стенами и озером по центру. Поблизости не наблюдается потенциальных врагов, но тело феи, безвольной куклой валяющееся на каменной поверхности, заставляет сердце младшего пропустить сто ударов в секунду, и плевать, что у духов оно не бьётся.
— Чимин, всё в порядке? — в проходе показывается макушка излишне любопытного Тэхёна.
И Пак хочет закричать, чтобы тот не совался сюда, потому что обрывочные воспоминания и знания набатом бьют по голове, заставляя понять причину отключки Юна, но не успевает: Ким просовывается уже наполовину, после чего, не удержав равновесие, падает прямо на пол грота, утягивая за собой Гука, пытавшегося удержать его.
— Чёрт! Не суйтесь сюда! — орёт Чимин, пробкой от шампанского вылетая из грота, огибая тела отключившихся друзей.
— Что? Что с ними такое? — паникует Хосок, искренне переживающий за своего парня.
— Боюсь, ничего хорошего. Я слышал об этом… явлении, когда ещё был жив. Думаю, правильнее будет сказать, что это заклинание, и накладывается оно с целью охраны чего-либо от кого-либо.
— И в чём же суть? — обеспокоенно, но не без интереса спрашивает Джун.
— Заклинание воздействует на разум человека, да и в принципе любого существа, которое попадает в поле его действия. Оно вводит его в состояние искусственного сна, который может длиться хоть час, хоть день, хоть месяц. Разница лишь в том, что всё, что происходит во сне сказывается непосредственно на организме и внешнем облике того, кто попал под чары — если, к примеру, во сне его ранят, рана проявится на теле в реальном мире.
— А если… — Хосок не договаривает, но все прекрасно понимают, что он имеет в виду.
— Да. Если их убьют во сне, то они умрут в реальности.
Чон резко бледнеет, оседая на пол.
— Не волнуйся, может быть им вообще сейчас поля с пшеницей снятся, так что всё будет в порядке, — пытается подбодрить его Джун.
— Увы, — Пак мрачно усмехается, — это заклинание более коварно, чем вы думаете. Да, оно в самом деле откидывает попавшего в сон, но не простой или случайный, а в некую реконструкцию самого жуткого момента в его жизни. То есть, несчастный наблюдает самое страшное из того, что с ним происходило — цунами то или война, не имеет значения. Иной раз я даже восхищаюсь коварством этого заклинания — если даже бедолаге «повезёт» с воспоминанием и оно не будет опасным для его физической оболочки, он, скорее всего, просто покончит с собой, не выдержав повторной встречи со своим кошмаром.
— Твою мать… — Намджун переглядывается с Джином, и их лица становятся всё мрачнее с каждой секундой. — И что, нет никаких шансов вытащить их? К примеру, передвинуть из поля действия обратно в пещеру, учитывая то, что у тебя иммунитет?
— Если они справятся со своим кошмаром, смогут контролировать его и направлять, то докажут, что достойны владеть реликвией, которую так рьяно защищали тролли. А просто передвигать их не имеет никакого смысла — они уже попали под чары, а те уже поразили их разум, а потому им остаётся только один путь к спасению.
— Постой-ка… То есть, каждый из них попал в отдельную Вселенную, выстроенную вокруг их кошмара? — подозрительно сощуривается Джун.
— Ну… — мнётся Чим, — по идее, если пространство заклинания едино для всех, то нет. Точно не могу сказать, но вполне возможно, что они смогут встретиться в своих снах, если найдут точки пересечения…
— Ясно, — и, прежде чем кто-то успевает среагировать, Нам кидается в грот, секунду спустя присоединяясь к телам, лежащим неподалёку друг от друга.