Криспин впитывал все это — медный запах крови, кудахтанье кур, скользкое шуршание и плеск рыбы в ведре. На этой простой улице не было роскошных зданий. Здесь обосновались ремесленники и торговцы. Их многочисленные заведения, тянувшиеся вдоль Шамблза, были такими же усталыми и потрепанными временем, как и их обитатели. Узкие строения теснились друг к другу, их каменные фундаменты были забрызганы грязью, штукатурка выгорела, приобретя пергаментный цвет, а деревянные части сделались тускло-серыми под действием природных стихий. Сквозь покрывало облаков, затянувших осеннее небо, пробивались лучи солнца, окрашивая фасады чередующимися полосами света и тени.
— Мастер!
Голос издалека донесся до Криспина, но в Лондоне полно мужчин, к которым их ученики обращаются «мастер». Кто-то шлепал за ним по грязи, и тот же голос позвал снова — на этот раз Криспин узнал его и обернулся.
К нему бежал Джек Такер. Он остановился перед Криспином, упершись руками в согнутые колени и пытаясь отдышаться.
— Мастер Криспин, вы меня не слышали?
Криспин покачал головой:
— Нет. Боюсь, не слышал.
Он улыбнулся, вспомнив слова Элеоноры. Возможно, воровские замашки Джека и удастся исправить заботой о мальчишке. Видит Бог, родители Джека давно умерли.
— Джек! — Он сграбастал паренька, сжав в медвежьем объятии.
Джек изогнулся, словно на него напал сам дьявол, и вывернулся из рук Криспина.
— Господи Боже! — Отскочив в сторону, он приготовился бежать. — Вы напились?
Криспин раскинул руки, обнимая Лондон.
— Почему все думают, что я пьян? Мне просто радостно.
Джек съежился и уставился на Криспина.
— Радостно? Вы никогда не радуетесь. Что на вас нашло? Вы заболели? — Он потянулся пощупать лоб Криспина и заметил ранки. — Откуда это у вас? Теперь понятно. Кто-то дал вам по голове. Ну, ничего, хозяин. Я сейчас же отведу вас домой.
Он попытался взять Криспина за руку, но тот отмахнулся.
— Какая чепуха. Я отлично себя чувствую. Иду к шерифу. Должен сообщить ему о трупе.
— Ничего себе! Вас это, похоже, ужасно веселит.
— Ну, это не обычный труп.
— Конечно, необычный, если он вас так развеселил. Один из ваших врагов?
— Нет.
Джек нахмурился, и Криспин спросил себя, что кроется за внезапной заботой парнишки. Перевел взгляд на синюю куртку Джека, яркий цвет ее как будто поблек прямо у него на глазах. Криспин зажмурился и снова открыл глаза. Нет. Куртка Джека выглядела как обычно. Тогда, посмотрев по сторонам, он проследил взглядом ритмично шагавших в ногу двух францисканских монахов в серых рясах с черными капюшонами. Люди останавливались, кланялись духовным лицам и продолжали свой путь. Обычная сцена, он видел такое каждый день. Криспин поднял голову и принюхался. До этого на улице пахло как на кухне, где заняты приготовлением пищи: от нее веяло теплом, она манила, доносился запах мяса, подготовленного к жарке на вертеле, — но сейчас все вытеснил затхлый запах склепа.
Ощущение легкости, распиравшее грудь, прошло. Криспин поймал себя на том, что недоумевает, зачем привязался к мужчине на улице — без всякой на то причины, и едва не нарвался на поединок.
Он посмотрел в сторону своего жилища, хотя дом был скрыт изгибом улицы и неровной, разноцветной мешаниной фасадов магазинов и домов. Криспин дотронулся до ранок на лбу, но они больше не кровоточили. Его тело внезапно отяжелело. Так он обычно чувствовал себя после сражения, как только проходил порыв.
С глубоким вздохом он едва нашел в себе силы встретиться с Джеком взглядом. Мальчик уставился на него разинув рот.
— Почему ты так на меня смотришь? — спросил Криспин.
Джек захлопнул рот и покачал головой. Всколыхнулись его густые рыжие кудри.
— Да никак я на вас не смотрю. Если вам так уж надо идти к шерифу, тогда идемте и разделаемся с этим. Вы же знаете, как я не люблю Ньюгейт.
Криспин кивнул и, расправив плечи, стряхнул с себя непонятное чувство. Еще разок глянул назад и знаком велел Джеку следовать за ним.
Идя по улице, которая упиралась в Ньюгейтский рынок, Криспин молчал. Все те же лавки и дома, те же серые лица, которые он видел ежедневно. Почему всего несколько мгновений назад они казались ему другими?
Он посмотрел вперед. Перед ним, в конце улицы, высилась Ньюгейтская тюрьма, куда входили через ворота в огромной стене, опоясывающей большую часть Лондона. Джек вздрогнул за спиной Криспина, когда тот кивнул стражнику и прошел под Ньюгейтской аркой с ее зубчатой опускающейся решеткой.