В гостиной почти все место занимают резная вешалка, украшенная фигурой медведя, и диван с выцветшими синими подушками. Я замечаю покрывало на диване.
– Может быть, кто-то из них спал на диване, – говорю я, обходя комнату.
– Ты имеешь в виду, он врал и между ними не все было гладко?
Я бросаю на Монтроуза взгляд.
– Я имела в виду ровно то, что сказала. Я не знаю причины, и ты не знаешь.
Ванная комната оказывается неожиданно просторной, учитывая, что коттедж построили в двадцатых годах. У стены стоит ванна на когтистых лапах; остальное пространство занимают унитаз и душевая кабина. Рядом с раковиной лежит открытая косметичка. На медных крючках у двери висит пара чистых белых полотенец, слегка влажных на ощупь.
По пути к выходу Монтроуз заглядывает в помещение, которое я приняла за кладовку.
– Ого, – говорит он. – Сауна.
– Не люблю сауны, – отзываюсь я.
– Еще и джакузи. Я бы и сам не отказался здесь пожить.
Я наклоняю голову: «Мы, вероятно, проведем здесь немало времени, но вряд ли в сауне или в джакузи».
Монтроуз глядит на меня. В его глазах за стеклами очков загорается лукавая искорка. Я жду дежурной шутки. Что-нибудь про то, что с этим делом мы запаримся и без всякой сауны. Что нужно будет прибавить жару, чтобы вы всем разобраться.
Но мой напарник молчит. И я признательна ему за это.
3
Ли
Тереза Дибли предлагает нам кофе и газировку, но я отказываюсь. Как выясняется, она не просто заботливая бабушка. В свои шестьдесят два она в одиночку воспитывает детей своего сына – двенадцатилетнего Кларка и семилетнюю Дестини, потому что ее сына и невестку больше интересуют наркотики, нежели родительский долг. Мы вместе стоим на террасе «Хризантемы» и наблюдаем, как дети вместе с Обри играют под деревом с привязанным к ветке канатом. Светловолосая Дестини очень застенчива.
– Дестини почти не знает свою маму, и, откровенно говоря, я этому рада. Хотя мой сын не лучше. Но я могу его выносить: у меня, по сути, нет другого выбора.
– Сожалею, – говорю я.
– Я забрала Дестини из роддома на четвертый день. От ее мамаши осталось только это нелепое имя[1]. Надеюсь когда-нибудь его сменить. Жду, пока мне наконец-то позволят официально оформить опеку. Нелепая, жестокая система, но уж какая есть.
Тереза, стройная и подтянутая, одета в шорты и удобные ботинки. На ее футболке логотип «Хама-Хама» – устричного ресторана, расположенного неподалеку от Лилливаапа. Ее седые волосы с вкраплениями темных прядей стянуты в хвост.
– Вы не видели, как пропала Софи? – спрашивает Монтроуз, снимая очки и протирая их платком, который он достал из кармана штанов.
– Нет. Мы с детьми все утро гуляли в лесу, тут неподалеку.
Я киваю, вспомнив собственные прогулки по окрестностям.
– Живописное место.
– Да. Дестини устала, но совсем не жаловалась. Она тихая девочка. Но мы все равно вернулись пораньше. Кларк настоял. Хотел пособирать устриц на берегу во время отлива.
– Что вы увидели, когда вернулись? – спрашиваю я.
– Мистера Уорнера. Адама. Я еще не знала его имени. Они приехали вчера вечером. А сегодня с утра мы ушли рано, никто еще не проснулся. Ночь выдалась долгой. Мы с Дестини спали вместе на раскладной кровати, а Кларк – на диване. Больше никогда не буду арендовать такой крохотный коттедж. Втроем здесь негде развернуться.
– Когда вы вернулись с прогулки, – продолжаю я, – то увидели мистера Уорнера?
Тереза кивает.
– Да. Он стоял на лужайке перед коттеджем, кричал, чтобы я вызвала полицию. Он выглядел очень скверно. Было ясно, что произошло что-то ужасное.
– Что именно он сказал? – спрашивает Монтроуз.
– Что его жена пропала, – говорит она. – Что кто-то ее похитил.
Она резко оборачивается к Кларку, который раскачивается на канате над водой: «Осторожно! Ты чуть не толкнул Дестини!»
Светловолосый мальчик оборачивается к нам: «Прости, бабуль!»
Я замечаю, что Адам все еще говорит по телефону. Он ходит взад-вперед, поглядывая в нашу сторону, как цепной пес, мечущийся из стороны в сторону. В какой-то момент он поднимает руки к небу и оборачивается ко мне.
– Найдите ее! – говорит он. – Сделайте же что-то!
Мы пытаемся, думаю я. Показываю жестом, что мы скоро к нему присоединимся.
– Вы говорили с Софи? – спрашиваю я у Терезы.
Та качает головой.
– Может, ночью вы слышали что-то из их коттеджа? Хоть что-то примечательное?
Она снова качает головой: «Я всегда сплю с берушами. Иначе в одной постели с Дестини никак не уснуть. Она любит поболтать даже во сне».