Мы ехали в джунгли.
Солнце все еще светило. Оно жило, но в джунглях его почти не было видно. Плотная листва, как фильтр, задерживала большую часть света. Под зеленой крышей оставался только удушливый зной, в котором особенно хорошо было насекомым, избравшим нас своими мишенями.
Дорога представляла собой тракт, состоящий попеременно из возвышенностей и впадин. Соответственно, нас изрядно потрясло. Местами дорога была сухой и пыльной, затем начинался отрезок, где скопилась влага и колеса джипа месили слякоть.
— Мне не хотелось бы пройти этот путь назад пешком, — сказал Сьюко, скривив рот.
— Посмотрим.
— Я мог бы спросить их обоих, правильно ли они выбрали дорогу.
— Лучше не надо.
Дорога была выбрана правильно — джунгли внезапно расступились и джип остановился.
Сидящий рядом с водителем парень обернулся и улыбнулся:
— Здесь мы выходим, сеньоры.
— Прекрасно, — сказал Сьюко. — Дальше что?
— Мадам ждет.
— Здесь?
— Пройдите вперед.
Мы не могли сориентироваться и делали, что нам говорили. Ноги наши утопали в легкой траве, дурманящий запах витал в воздухе. Его источали цветы, над которыми вились многочисленные насекомые. Спокойствие никогда не приходило в тропический лес. И теперь, когда звучание мотора не перекрывало все остальное, мы слышали их, зверей и птиц, скрывавшихся в лесу. Они свистели, пели, пронзительно кричали.
Наших парней это не занимало. Они показали жестом вперед, не в джунгли, что уже импонировало.
— Как можно здесь жить? — спросил Сьюко.
— А тебе и не нужно.
Мы следовали за обоими бразильцами. Они пробирались сквозь тучи пляшущих насекомых, дышали сладковато-гнилым воздухом, напоминавшим о покойниках.
Плотная стена леса вдруг расступилась, словно кто-то поработал в зарослях косой, и мы увидели людей.
Я проглотил комок в горле, чтобы скрыть ужас, охвативший меня, — они больше походили на покойников.
Тощие, они сидели на земле, завернувшись в тряпье, устремив пустой взгляд в никуда.
Я быстро нагнал обоих молодцев.
— Кто эти люди?
— Они надеются.
— На кого?
— Мадам поможет им. Они больны, они почти покойники. Они уже хотят быть там, где мертвые, хотят приветствовать их. Потому они здесь.
— Значит, это кладбище.
— Да, — прошептал наш спутник, словно охваченный благоговейным трепетом.
Я осмотрелся, Сьюко сделал то же самое. Мы увидели старые надгробия, торчавшие из земли. Одни покосились, другие опрокинулись.
Дым плоским облаком струился в одном направлении и щекотал нос.
Запах дыма был особый, словно сжигалось что-то покрытое перед сожжением слоем растительного масла.
Необычная страна, которую мы, европейцы, не могли понять. Здесь встречались живые, чтобы увидеть покойных или их лица.
Теперь я понял, что за запах доносился от костра. Сладковатый, гнилостный. Дух этот исходил от мертвых тел.
О мадам Овиано мы пока и не слыхивали. Она не показывалась, предполагалось, что мы найдем ее.
Оба парня остановились рядом с какой-то женщиной, смотревшей на пламя свечи.
— Мадам готова?
— Да.
— Когда?
— Сейчас.
По крайней мере, эти их слова я понял, и мы пошли дальше.
Как немые свидетели, нас приветствовали старые обветренные надгробия. То там, то тут появлялся полусгнивший покосившийся крест.
Вокруг костра сидели мужчины и женщины. Среди них не было ни одного белого. Один из мужчин время от времени подбрасывал в костер листву, которая пожиралась пламенем и продлевала его жизнь.
Этот ужасный запах исходил, оказывается, от листвы, а не от покойников. Но все здесь имело свой смысл.
Я смотрел поверх костра, вдаль, и не мог поверить своим глазам.
В центре этой пустоши стоял дом.
Собственно, даже не дом, а склеп или мавзолей.
Он был построен, в основном, как церковь, без башни, но и без окон.
Была ли эта среда идеальной для оборотня или иного подобного зверя?
Я взглянул на небо, на котором вырисовывался солнечный шар, луна еще видна. А ведь именно она необходима для превращения человека в оборотня и тем самым в зверя.
— Странно, — пробормотал Сьюко. — Все чертовски странно. Удастся ли нам найти здесь след?
— Мы спросим у мадам.
Сопровождающий, стоявший рядом, строго посмотрел на нас. Вероятно, мы нарушили благоговейную тишину.
Возвратился второй наш спутник. Мы услышали четкий звук открывающейся двери. Он шел медленно, приминая ногами высокую траву.